Биография. Салтыков, князь николай иванович

Ее первым любовником стал камергер Петра Федоровича Сергей Васильевич Салтыков.

Салтыков был двумя годами старше Екатерины. Он принадлежал к старшей линии знаменитого рода Салтыковых, известного с XIII века. Его отец – граф и генерал-аншеф Василий Федорович Салтыков – был родным братом царицы Прасковьи Федоровны, жены царя Ивана Алексеевича, и таким образом приходился Елизавете Петровне родней. Немаловажно было также и то, что Василий Федорович Салтыков был женат на княжне Марии Алексеевне Голицыной, чьи многочисленные родственники пользовались популярностью в гвардейских полках, и немалое число их оказалось на стороне Елизаветы Петровны.

В 1750 году двадцатичетырехлетний Сергей Васильевич Салтыков женился на фрейлине императрицы Матрене Павловне Балк – племяннице уже известных нам, близких к Петру I и Екатерине немцев Балков и Монсов. Благодаря обширным родственным связям, а также своей редкой красоте, Сергей Салтыков, став камергером Великого князя Петра Федоровича, одновременно стал душой «малого» или, как его называли, «молодого» двора. Он не пропускал повода постоянно появляться возле Екатерины.

Однажды «Сергей Салтыков, – пишет Екатерина, – дал мне понять, какая была причина его частых посещений… Я продолжала его слушать; он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравняться ни при большом дворе, ни тем более при нашем. У него не было недостатка ни в уме, ни в том складе познаний, манер и приемов, какие дают большой свет и особенно двор. Ему было 25 лет; вообще, и по рождению, и по многим другим качествам это был кавалер выдающийся… Я не поддавалась всю весну и часть лета».

Как-то во время охоты на зайцев, оставшись наедине с Екатериной, Салтыков признался ей в страстной любви. Ответному чувству Екатерины способствовало то, что Петр Федорович в это время стал волочиться за девицей Марфой Исаевной Шафировой – внучкой петровского сподвижника барона П. П. Шафирова. В это же время Елизавета Петровна запретила Екатерине ездить верхом по-мужски, а не амазонкой, утверждая, что именно поэтому у нее и нет до сих пор детей. Вслед за тем Елизавета Петровна присмотрела в Ораниенбауме хорошенькую молодую вдовушку художника Грота и через придворных стала склонять ее к любовной связи с Петром Федоровичем.

14 декабря 1752 года двор выехал из Петербурга в Москву, и Екатерина «отправилась с кое-какими легкими признаками беременности», но по дороге у нее случился выкидыш, и ожидавшиеся роды не состоялись.

«Заподозрив Екатерину в неверности и окончательно возненавидев ее, – писал известный мемуарист и ученый-агроном Андрей Тимофеевич Болотов, – Петр Федорович стал обходиться с нею с величайшею холодностию и слюбился напротив того с дочерью графа Воронцова и племянницею тогдашнего великого канцлера, Елисаветою Романовною, прилепясь к ней так, что не скрывал даже ни пред кем непомерной к ней любви своей, которая даже до того его ослепила, что он не восхотел от всех скрыть ненависть свою к супруге и сыну своему и при самом еще вступлении своем на престол сделал ту непростительную погрешность и с благоразумием совсем несогласную неосторожность, что в изданном первом от себя Манифесте не только не назначил сына своего по себе наследником, но не упомянул об нем ни единым словом.

Не могу изобразить, как удивил и поразил тогда еще сей первый его шаг всех россиян и сколь ко многим негодованиям и разным догадкам и суждениям подал он повод».

Когда же Болотов во время дворцового приема впервые увидел Елизавету Романовну Воронцову, то, не зная еще, что за дама прошла перед ним, спросил дежурного полицейского офицера: «Кто б такова была толстая и такая дурная, с обрюзглою рожею, боярыня?» И был поражен, когда тот сказал, что это Воронцова. «Ах, Боже мой! Да как это может статься? Уж этакую толстую, нескладную, широкорожую, дурную и обрюзглую совсем любить, и любить еще так сильно, государю?… ибо в самом деле была она такова, что всякому даже смотреть на нее было отвратительно и гнусно».

К этому времени Елизавета Петровна окончательно изверилась в способности своего племянника стать отцом наследника престола. Императрица очень хотела иметь внука, точнее внучатого племянника, во всяком случае, цесаревича и продолжателя династии – и нетерпение ее стало столь велико, что она даже приказала найти для Екатерины надежного фаворита, который сумел бы сделать то, чего не мог добиться венчаный августейший супруг.

Александр Михайлович Тургенев – столбовой московский дворянин, живший в конце XVIII – начале XIX веков и прекрасно осведомленный о тайных делах двора, оставил прелюбопытнейшие «Записки», основывавшиеся на семейном архиве, дневниках и преданиях его семьи и рода. Да и сам Тургенев много знал, а еще больше был наслышан о секретнейших делах двора, потому что с четырнадцати лет стоял на часах в императорских дворцах, был на посту и в день смерти Екатерины II и с первых же дней нового царствования состоял при императоре Павле ординарцем. Тургенев служил при штабах князя Волконского и графа Салтыкова, был в ближайшем окружении статс-секретаря Александра I – Михаила Михайловича Сперанского. Он был дружен с воспитателем царских детей Василием Андреевичем Жуковским и многое знал от него.

В «Записках» Тургенева сохранилось много интересных подробностей, в том числе и некоторые фрагменты из истории взаимоотношений Екатерины Алексеевны и графа Салтыкова.

Тургенев сообщал, что канцлер Алексей Петрович Бестужев-Рюмин узнал от самой Великой княгини Екатерины Алексеевны пикантную комическую подробность ночного ее времяпрепровождения с Петром Федоровичем.

Тургенев писал: «Бестужев… был ее министром, поверенным всех тайных ее помыслов. От нее непосредственно Бестужев сведал, что она с супругом своим всю ночь занимается экзерцицею ружьем, что они стоят попеременно на часах у дверей, что ей занятие это весьма наскучило, да и руки и плечи болят у нее от ружья. Она просила его (Бестужева) сделать ей благодеяние, уговорить Великого князя, супруга ее, чтобы он оставил ее в покое, не заставлял бы по ночам обучаться ружейной экзерциции, что она не смеет доложить об этом императрице, страшась тем прогневить ее величество… Пораженная сею вестью, как громовым ударом, Елизавета казалась онемевшею, долго не могла вымолвить ни слова. Наконец зарыдала и, обращаясь к Бестужеву, сказала ему:

– Алексей Петрович, спаси государство, спаси меня, спаси все, придумай, сделай, как знаешь!

Бестужев предложил для действия прекрасного собою, умного и отличного поведения перед прочими камергера Сергея Салтыкова…»

Поручив Бестужеву уладить это дело, императрица, по-видимому для надежности, дала такое же задание уже известной нам статс-даме Марии Семеновне Чоглоковой, и та, отозвав однажды Екатерину в сторону, сказала, что сама она, Чоглокова, абсолютно верна своему мужу, но бывают «положения высшего порядка, которые вынуждают делать исключения из правила». Таким «положением высшего порядка» было продолжение династии. Причем Чоглокова предложила Екатерине одного из двух претендентов в фавориты – или Сергея Салтыкова, или Льва Нарышкина.

Это предложение императрицы Чоглокова передала уже после того, как роман между Екатериной и Салтыковым был в полном разгаре и когда она уже забеременела от него, хотя и неудачно.

Между тем Салтыков, хотя, кажется, и любил Екатерину, но только еще более любил себя и свою карьеру, за которую при сложившихся обстоятельствах не мог не опасаться.

Все происходившее вокруг него заставило Сергея Васильевича в конце 1752 года взять отпуск и уехать к родным, но не прошло и трех месяцев, как Салтыков вновь появился при «малом дворе», который вместе с «большим двором» на весь 1753 год переехал из Петербурга в Москву.

Салтыков то появлялся возле Екатерины, то исчезал, объясняя такую тактику нежеланием ее компрометации. Так проходило время в обеих столицах. Лето 1754 года двор снова провел в Москве и Подмосковье, а затем тысячи телег и экипажей двинулись из Первопрестольной в Петербург. На сей раз Елизавета Петровна решила не спешить и приказала проезжать каждые сутки только от одной станции до другой. Между столицами было тогда 29 станций, и потому дорога заняла ровно месяц.

Род. 31 октября 1736 г. Отец его, генерал-аншеф Иван Алексеевич, был сын внучатого племянника императрицы Анны Иоанновны. Таким образом Николай Иванович состоял в родстве, правда дальнем, с царствующим домом. Службу свою он начал, как обыкновенно тогда начинали все дворяне, рядовым в лейб-гвардии Семеновском полку, в который вступил в 1748 г., т. е. на двенадцатом году жизни. Как раз в это время императрица Елизавета Петровна отправила на Рейн, в помощь Марии-Терезии, 37-тысячный корпус, в состав которого вошел Семеновский полк, и С., с первых шагов службы, пришлось познакомиться с тяжелыми сторонами ее, войти вполне во всю неприглядную обстановку солдатской жизни. Это обстоятельство имело важное значение: С. не только успел изучить солдатскую среду и жизнь, но успел сродниться с этой средой, научился понимать и любить солдата. Быстро пройдя затем низшие офицерские чины до капитана включительно, С. с 1757 г. принимал участие во всех важных сражениях Семилетней войны. В 1758 г. он был назначен обер-квартирмейстером действующей армии. После битвы при Кунерсдорфе (1 августа 1759 г.) он был послан в Петербург к императрице с донесением главнокомандующего о победе, за что и был награжден чином полковника. В следующие годы он принимал участие в осаде и взятии Кольберга. Именным Высочайшим указом 12 мая 1763 г. С. в чине уже генерал-майора был назначен начальником отряда, состоявшего из трех пехотных и одного кавалерийского полков, отправляемого в Польшу. Русские войска, под начальством молодого С. в первый раз, в царствование императрицы Екатерины ІІ, вступали в Польшу, для поддержания партии Чарторижских, которым грозила опасность от приверженцев короля Августа III. В Польше С. поступил со своим отрядом в распоряжение посла графа Кейзерлинга, согласно с указаниями которого и должен был действовать. Поручение было весьма серьезное, требовавшее от начальника отряда большого такта. До военных действий, на этот раз, дело не дошло, и С., как видно из письма императрицы 19 авг. 1763 г., получил приказание возвратиться с отрядом в Россию. Одновременно с этим, императрица поручала ему постараться вернуть в Россию скрывающихся в польских пределах беглых русских солдат и крестьян, "разведывая, где таковые находятся укрывающиеся, и сыскивая с собой забирать, не употребляя никакой строгости и озлобления обывателям". Всем беглым, большинство которых были старообрядцы, не преследуемые в царствование Екатерины II, приказано было объявлять полное прощение. Подобные поручения хорошо подготавливали С. к военно-административным должностям, которые он занимал впоследствии. В последующие годы, включительно по 1768 г., русские войска, под начальством С., еще несколько раз входили в Польшу, где благодаря такту и мягкости обращения, С. успел заслужить общую любовь и расположение. В 1769 г. С., в чине генерал-поручика, принимал участие, под начальством кн. Голицына, в первой турецкой войне и во время осады Хотина, командуя отдельным деташаментом, он между прочим производил рекогносцировку, с целью подробнейшего определения неприятельских сил. Собственноручное письмо императрицы 20 сент. 1769 г., в котором ему жалуется орден св. Александра Невского, свидетельствует об отличном отзыве о нем главнокомандующего. Этим походом и заканчивается боевая деятельность С. ; вскоре после взятии Хотина он, по причине расстроенного здоровья, оставил армию и уехал за границу, где прожил три года, с 1770 по 1773 г. По возвращении в Россию С. был произведен в генерал-аншефы и назначен вице-президентом военной коллегии. В том же году он занял при наследнике престола, цесаревиче Павле Петровиче, место Никиты Ивановича Панина, которое и занимал до 1783 г., т. е. 10 лет. В собственноручном письме своем к С. 5 ноября 1773 г. императрица пишет: "...Я вас избрала, чтобы быть при сыне моем, а на какой ноге и при какой должности, о том завтра поутру, в десятом часу, когда вы ко мне придете, я сама с вами изъяснюсь". Уже одно это назначение показывает, каким глубоким доверием Екатерины пользовался С. В письме к сыну, в котором императрица уведомляет его о назначении С., она, между прочим, пишет: "при тебе будет лицо значительное и не для того только, чтобы придать важности твоим выходам, но и для того, чтобы оно держало в порядке людей, назначенных к твоему двору... Чрез него к тебе будут представляться иностранцы и другие лица, он будет заведовать твоим столом и прислугой, смотреть за порядком и за необходимою внешностью твоего двора. Этот человек исполненный честности и кротости и везде, где он ни служил, им были довольны. Я определяю тебе Салтыкова, который не называясь гофмаршалом твоего двора, будет исполнять эту должность, как увидишь из приложенной записки, излагающей его обязанности". Как исполнял С. эту трудную, хлопотливую, а подчас и весьма щекотливую должность, можно видеть из того, что, несмотря на недоверие, с которым его встретил великий князь, он сумел вскоре заслужить не только его полное расположение и доверие, но и любовь. "Признаюсь, что мне расстаться с тобой трудно", пишет Павел Петрович Салтыкову, когда последний получил назначение состоять воспитателем великих князей Александра и Константина Павловичей, "в чем и утешен был ответом (императрицы), что сие не разлука и что ты всегда в сношении с Нами останешься, но не менее того другой, а не ты у нас... Дружба моя заставила меня тебе о сем писать, теперь узнал я, что тебя прямо люблю, ибо первые две о сем экспликации (с императрицею), да и дни, не без слез прошли". Состоя при цесаревиче, С. сопровождал его в 1776 г. в Берлин, на обручение с принцессою Вюртембергской, бывшей потом императрицей Марией Феодоровной, а также сопутствовал великому князю, когда он путешествовал по Европе под именем графа Северного. Тактичность С. вполне выказывается во весь 10-летний период его пребывания при дворе Павла Петровича. Он так умел поставить себя, был всегда так корректен, что ни разу не навлек на себя неудовольствия ни цесаревича, ни императрицы, что, при натянутости их отношений, было, конечно, очень трудно. Судя по некоторым отзывам, С. часто являлся посредником между Павлом Петровичем и имп. Екатериной; благоразумный, хладнокровный, прекрасно исполнял он свою щекотливую обязанность, и этот отзыв современников имеет большую долю основания, что видно из того искреннего сожаления, которое выказывал Павел Петрович при его удалении. В сентябре 1783 г. умерла София Ивановна Бенкендорф, воспитательница великих князей Александра и Константина Павловичей, из которых первому шел в это время, шестой, а последнему - пятый год, и имп. Екатерина нашла, что "время приспело, чтобы от них отнять женский присмотр"; она решила поручить С. "главное надзирание при воспитании" внуков, о чем и известила его собственноручным письмом. Об этом С. знал уже ранее, из письма Павла Петровича, в котором последний, извещая его о намерении императрицы, в самых нежных выражениях высказывает ему свое соболезнование по поводу предстоящей разлуки. Незадолго до этого назначения (24 ноября 1782 г.) С. был пожалован орден св. апостола Андрея Первозванного, а затем, в продолжении последующих 10 лет, он был назначен генерал-адъютантом, подполковником л.-гв. Семеновского полка, сенатором, членом Императорского совета, получил 21 мая 1788 г. орден св. Владимира большого креста первой степени и, наконец, назначен, вместо князя Потемкина, исправляющим должность президента Военной Коллегии. Должность эту он исправлял до кончины имп. Екатерины II. Во время его управления Военною Коллегиею были две кампании: против шведов и против турок; при заключении мира с первыми (1790 г.) пожаловано ему графское достоинство, а после мира с турками - 5 тысяч душ крестьян во вновь приобретенных от Польши областях, Минской и Могилевской губерниях. В 1794 г. он был "учредителем всех операций" в польскую войну, руководя всеми действиями главнокомандующего кн. Н. В. Репнина. Неудобство подобного управления военными действиями из Петербурга выразилось в ряде неудач на польском театре, поправленных уже А. В. Суворовым. За воспитание великого князя Александра Павловича С. получил 100 тыс. рублей единовременно и 25 тыс. руб. в год пожизненной пенсии (1793 г.), а по окончании воспитания Константина Павловича, - дом в Петербурге, серебряный сервиз и 60 тыс. рублей на "обзаведение домашнее", как было сказано в указе на его имя. Вскоре (8 ноября 1796 г.) после вступления на престол Павла Петровича, С. получил звание генерал-фельдмаршала и был назначен президентом Военной Коллегии, а в 1799 г. получил звание гофмейстера ордена св. Иоанна Иерусалимского и вскоре после этого назначен старшиною греческого приорства. В день коронования император Александр I пожаловал С. свой украшенный алмазами портрет. Этой наградой начался ряд милостей, которые получил Ник. Ив. от своего царственного воспитанника. Между тем здоровье С. расстроилось, и это принудило его просить государя об увольнении от должности президента Военной Коллегии, что и было ему разрешено именным указом (в сент. 1802 г.), где между прочим было сказано: "увольняя Вас, по желанию Вашему, от должности президента Военной Коллегии, надеюсь, что Вы по-прежнему не оставите быть Мне и отечеству полезными опытностью и советами, сколько силы и здоровье Ваше позволят". Во время войны 1807 г. С. управлял комитетом учрежденного в этом году земского войска (милиции), а в 1812 г. император, извещая его о разрыве с Францией письмом, которое заканчивалось знаменитой исторической фразой: "Я не положу оружия, доколе ни одного неприятельского воина не останется в царстве моем", вместе с тем назначил его (29 марта 1812 г.) председателем Государственного Совета и Комитета Министров. За исправление этих должностей, указом, данным Сенату 30 авг. 1814 г., имп. Александр I возвел С. с потомками "в княжеское Российской Империи достоинство, с присвоением титула светлости". Одновременно с этим указом последовал Высочайший приказ, которым назначался к С. офицерский караул, "в ознаменование особенного благоволения Нашего и долговременной службы генерал-фельдмаршала кн. Салтыкова и к знаменитым заслугам, оказанным им отечеству". До 1816 г., т. е. до возвращения государя, занимал престарелый фельдмаршал этот важный пост. Между тем здоровье его было окончательно надломлено. В конце 1815 г. у него образовалась в ноге водянка, последствием которой был антонов огонь. Император неоднократно посещал своего бывшего воспитателя во время его болезни, исход которой был ясен для всех, не исключая и больного. 16 мая 1816 г., в восьмом часу пополудни, князя С. не стало. Он умер на 80-м году жизни и на 68 году службы. Общее собрание Сената, в заседании своем 30 мая 1816 г., постановило, всему Правительствующему Сенату присутствовать при выносе и погребении тела фельдмаршала, "яко мужа, многими заслугами отечеству долговременно отличавшегося". Государь Император, в сопровождении высших сановников империи, провожал останки покойного С. до Казанского собора. Согласно воле покойного, он был похоронен рядом со своей женой, умершей за 4 года до него, в селе Снигиреве (близ г. Владимира).

Мнения современников о С. весьма различны: историк его, Свиньин, в своих "Записках о жизни генерал-фельдмаршала кн. Салтыкова" считает его идеалом человека и государственного деятеля. "Несмотря на высокий сан свой", говорит он, "покойный фельдмаршал был доступен для каждого, приветлив в обхождении, охотно выслушивал имеющих нужду в его покровительстве и с удовольствием подавал пособие... Делать добро было священным для него законом и если по обстоятельствам должен был унять дерзновенного и наказать не исполнявшего своей обязанности, то сие стоило ему истинного огорчения". Другие, современные С. лица, рисуют его совсем в другом свете: саксонский поверенный в делах Гельбиг считал его "самым неспособным воспитателем царственных детей в Европе". Секретарь Имп. Екатерины II, Грибовский, дает ему следующую характеристику: "был очень набожен и долго по утрам молился. Почитался человеком умным и проницательным, т. е. весьма твердо знал придворную науку, но о делах государственных имел знание поверхностное; однако, в продолжении четырех лет все почти государственные дела были сообщаемы на его уважение, но я не помню, чтобы хотя по одному дал он мнение противное. В делах, собственно ему порученных, управляем был своим письмоводителем, а в домашних - супругою неограниченно; писал собственною рукою по-старинному, затруднительно". Но это мнение Грибовского кажется предвзятым. Уже одно уменье С. примирять, до известной степени, натянутые отношения Имп. Екатерины II и Павла Петровича, уменье быть полезным обеим сторонам и быть, в равной мере, им симпатичным и необходимым, свидетельствуют о недюжинном уме и большом такте. Одной хитрости тут мало. Обвинение его Грибовским, будто он "раболепствует случайным" вряд ли вполне справедливо.

Павел Свиньин, "Записки о жизни генерал-фельдмаршала кн. Н. И. Салтыкова", СПб. 1818. - Дм. Кобеко "Цесаревич Павел Петрович". - Петров, "Война России с Турцией и польскими конфедератами в 1769-1774 гг." - Кн. Долгоруков, "Российская родословная книга", т. II. - Бантыш-Каменский, "Биографии фельдмаршалов и генералиссимусов". - Вейдемейер, "Двор и замечательные люди ХVIII ст.", ч. ІІ. - Шильдер, "Император Александр I, его жизнь и царствование". - Леер, "Энциклопедия". - Письма Имп. Екатерины II к Салтыкову в Русском Архиве, 1864 г. - Надписи к портрету кн. Н. И. Салтыкова в Русском Вестнике, 1816 г., № 10. - Сборник Имп. Русск. Ист. Общ., тт. I, II, V, IX, XIII, ХVI, XXVІ и XXVII.

{Половцов}

Салтыков, князь Николай Иванович

(1736-1816) - генерал-фельдмаршал; участвовал в Семилетней войне; в 1769 г. содействовал кн. Голицыну в овладении Хотином. С 1783 г. руководил воспитанием вел. князей Александра и Константина Павловичей; в 1784 г. назначен сенатором и членом совета при Высочайшем присутствии (впоследствии - Государственный совет), в 1788 г. - вице-президентом военной коллегии, а с 1790 г. вступил во все права президента. С 1812 г. председательствовал в Госуд. совете и комитете министров. В 1814 г. возведен в княжеское достоинство.

{Брокгауз}

Салтыков, князь Николай Иванович

30-й генерал-фельдмаршал.

Князь Николай Иванович Салтыков, сын генерал-аншефа Ивана Алексеевича, внучатого племянника Императрицы Анны Иоанновны, которой родительница, царица Параскевия Федоровна, была из дома Салтыковых, родился 31 октября 1736 года. Не смотря на знатное свое происхождение, он вступил в службу рядовым лейб-гвардии Семеновского полка в то самое время, как Императрица Елисавета отправила (в 1747 г.) тридцатисемитысячный корпус на Рейн в пособие Марии Терезии, чрез что содействовала к заключению Ахенского мира. Салтыков находился в этом корпусе вместе с отцом своим под главным начальством генерал-фельдцейхмейстера князя Василия Аникитича Репнина. Потом участвовал он в победах россиян в Пруссии; был прислан в С. Петербург с донесением главнокомандовавшего о знаменитой битве Франкфуртской, одержанной 1 августа 1759 года над Фридрихом Великим; произведен в полковники; сражался под знаменами Румянцева, при взятии Колберга в 1761 году; пожалован в генерал-майоры Императором Петром III, и, вслед за тем, с 1763 по 1768 год предводительствовал попеременно российским войском в Польше, где приобрел общую к себе любовь и уважение; содействовал взятию Хотина князем Голицыным 10 сентября 1769 года; но принужден был оставить армию в следующем году, по причине расстроенного здоровья.

Императрица Екатерина II удостоила особенных наград столь деятельную службу: пожаловала Николаю Ивановичу в 1766 году орден Св. Анны; в 1768 чин генерал-поручика; в 1769 орден Св. Александра Невского. Отправясь в чужие края, был он на Пирмонтских и Ахенских водах, провел некоторое время при дворе Фридриха II и одну зиму в Париже. Путешествие его продолжалось три года, но не уменьшило к нему благоволения Императрицы, которая произвела Николая Ивановича, в 1773 году, генерал-аншефом и вице-президентом Военной Коллегии; повелела ему находиться при наследнике престола, вместо графа Никиты Ивановича Панина, управлявшего тогда Департаментом Иностранных дел. В этом почетном звании сопутствовал он великому князю в Берлине, в 1776 году, во время обручения его с племянницею короля прусского, принцессою Виртемберг-Штутгардскою, бывшею потом Императрицею Мариею Федоровною; находился при Павле Петровиче, когда он путешествовал в чужих краях под именем Северного Графа - и оставил его, в 1783 году, для того только, чтобы совершенно посвятить себя воспитанию двух великих князей: Александра Павловича и Константина Павловича.

Важное поручение Монархини, руководимой мудростию и нежною любовью ко внукам - служит лучшим свидетельством достоинств и добродетели Николая Ивановича, приобретших ему толь лестное доверие. Нельзя равнодушно читать письма, которым удостоил его в то время наследник престола. Место Салтыкова заступил граф Валентин Платонович Мусин-Пушкин. "Я его не знаю никак, - писал великий князь Павел Петрович, - а слышал всегда, как о честном человеке. Признаюсь, что мне расставаться с тобою трудно, в чем хотя и утешен был отзывом, что сие не разлука, и что ты всегда в сношении с нами останешься; но не меньше другой, а не ты у нас." Далее: "Дружба моя заставила меня тебе о сем писать; теперь узнал я, что тебя прямо люблю: ибо первые две о сем экспликации (с Императрицею), да и дни не без слез прошли. Ты мне позволишь о себе сожалеть и проч." Государыня продолжала, между тем, отличать заслуги Николая Ивановича: возложила на него, 24 ноября 1782 г., орден Св. Апостола Андрея Первозванного, произвела потом генерал-адъютантом, подполковником лейб-гвардии Семеновского полка, сенатором, членом Государственного Совета и повелела, в 1788 году, управлять Военным Департаментом. При заключении мира с Швециею, в 1790 году, Николай Иванович получил графское достоинство, а по случаю примирения с Портою Оттоманскою, 1791 г., пять тысяч крестьян в новоприобретенной Польше. Сверх сего, за воспитание великих князей пожаловано ему: сто тысяч рублей единовременно, двадцать пять тысяч годового пансиона, дом в С. Петербурге и серебряный сервиз.

Вступив на престол, Император Павел I-й возвел графа Салтыкова, 8 ноября 1796 года, в почетное достоинство генерал-фельдмаршала; повелел быть президентом Военной Коллегии; поручиком и гофмейстером ордена Св. Иоанна Иерусалимского (в 1799 году); наконец старшиною Греческого приорства. Не менее граф Николай Иванович облагодетельствован был Императором Александром, который: в день коронования пожаловал ему свой портрет, алмазами украшенный; в первую войну с Наполеоном, вверил управление Комитета, учрежденного (в 1806 г.) земского войска; в достопамятный 1812 год наименовал его председателем Государственного Совета и Комитета Министров. В этом звании оставался он четыре года, до возвращения в С. Петербург Государя Императора; возведен 30 августа 1814 года в потомственное звание российского князя; Высочайшим приказом, данным тогож числа, велено находиться при нем офицерскому караулу. Кроме всех российских орденов, имел он (исключая Св. Георгия, учрежденного по оставлении Салтыковым военной службы): польский Белого Орла и французские: Кармелитской Богородицы и Св. Лазаря.

В конце 1815 года у князя Салтыкова открылась водяная болезнь, к которой присоединился потом антонов огонь в ногах. Сильные страдания не поколебали твердости духа маститого старца, поседевшего в подвигах добродетели. Вера сопутствовала ему в другую жизнь: он успокаивал родных своих и приближенных и за несколько минут до кончины, благославил воспитанника, друга, Монарха своего, который неоднократно посещал страдальца. Не в состоянии будучи изъяснить чувств сердечных, умиравший верноподданный прижал руку Цареву к едва бьющемуся сердцу и возведя взор свой к небу - казалось, испрашивал ему благость Всевышнего. 16 мая 1816 года, кончил он многотрудное поприще свое, на восьмидесятом году жизни, и на шестьдесят восьмом служения отечеству.

Не смотря на высокий сан свой, князь Николай Иванович был доступен для всякого, приветлив в обхождении, снисходителен к недостаткам других, и будучи истинным ценителем достоинств, не оскорблял никого недоверчивостию без основательной причины. Делать добро - было священным для него законом и удовольствием; наказывать - огорчением. Никогда бедный, требовавший помощи, не выходил из его дома, без пособия. С веселым, кротким нравом, умел он скрывать скорбь свою в глубине сердца, чтобы видом даже не огорчать людей, к нему приверженных. Когда в 1812 году, 7 сентября, пришли объявить ему кончину супруги его, с которою он жил пятьдесят лет в совершенном согласии, почти безразлучно: нашли истинного христианина, стоявшего на коленях пред образом Спасителя. "Боже! - взывал он тогда к Всевышнему. - Ты соединил нас на земле, не разлучи и на небесах, и какой удар ни пошлешь на меня - вера моя к тебе не ослабнет." Озаренный чистейшим учением, он не приступал к ежедневным занятиям, не призвав на помощь Всевышнего, и вставая очень рано, посвящал молитве более часа; но и в эту минуту, когда всем сердцем и душою предавался он Богу, всякий, имеющий до него нужду, мог прерывать его занятия - и почтенный старец, исполнив долг человеколюбия, обращался снова к молитве. [Извлечено из Записок о жизни князя Н Большая биографическая энциклопедия - В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Салтыков. Николай Иванович Салтыков … Википедия

Русский генерал фельдмаршал (1796), граф (1790), князь (1814). С 1748 служил в гвардии, участвовал в Семилетней войне 1756‒63, с 1758 обер квартирмейстер действующей армии. В 1763‒68 командовал… … Большая советская энциклопедия

- (князь, 1736 1816) ген. фельдмаршал; участвовал в Семилетней войне; в 1769 г. содействовал кн. Голицыну в овладении Хотином. С 1783 г. руководил воспитанием вел. князей Александра и Константина Павловичей; в 1784 г. назначен сенатором и членом… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Николай Иванович Лобачевский Л. Д. Крюков. Портрет Н. И. Лобачевского (1839) Дата рождения … Википедия

Сын князя Василия Аникитича Репнина, генерал фельдмаршал, родился 11 марта 1734 года; скончался 12 мая 1801 г. Получив первоначальное воспитание под ближайшим наблюдением матери, Р. в 1745 г. был записан в л. гв. Преображенский полк солдатом и на … Большая биографическая энциклопедия

Николай Иванович Салтыков 31 октября 1736 30 мая 1816 Тишбейн, Иоганн Фридрих Август Портрет Н.И. Салтыкова Принадлежность … Википедия

Салтыков Сергей Васильевич

Одним из значимых мужчин в жизни императрицы Екатерины II стал Сергей Васильевич Салтыков. Называть его фаворитом некорректно, ведь во время их отношений Екатерина состояла в официальном браке с наследником престола, будущим Петром III, тем не менее, во многих источниках Салтыков обозначен как фаворит Екатерины II. История сохранила крайне мало сведений о Сергее Васильевиче, о достоверности их и вовсе говорить не приходится. Любовная связь, тогда ещё, Великой княгини Екатерины и камергера наследника престола была яркой вспышкой, которая изменила судьбы многих людей.

Происхождение и семья Сергея Салтыкова

Однозначно говорить о происхождении будущего любовника Екатерины II невозможно, так как документов, объясняющих его происхождение, всего несколько, и они лишь приоткрывают завесу тайны. Предположительно, отцом любовника княгини является Василий Фёдорович Салтыков (1675-1751), человек невероятно противоречивый, с норовом горячим и жизнью насыщенной.

Василий Фёдорович приходился братом царице Прасковье Фёдоровне (в девичестве Салтыковой), жене царя Ивана Алексеевича, во время царствования которого, был близок ко двору. В 1690 году Василий Салтыков получил звание кравчего, которое сохранил и при Петре I. Примечательно, что во время правления Петра Великого, Салтыков появлялся при дворе только на праздники и торжественные приёмы, в остальное же время предпочитал проводить в отдалении.

Семейная жизнь Василию Фёдоровичу давалась сложно. Первая жена Аграфена Петровна (в девичестве Прозоровская) умерла в 1707 году, после чего вдовец женился на Александре Григорьевне (в девичестве Долгорукой). Второй брак обернулся трагедией для супруги и скандалом для Салтыкова. Бракоразводный процесс длился несколько лет, даже послужил причиной вновь вспыхнувшего интереса к размышлениям архиепископа Феофана Прокоповича «О правильном разводе мужа с женой». Инициатором развода была Александра Григорьевна, поддержал жалобу её отец – князь Долгорукий, который в 1721 году «бил челом государю», рассказывая, что Салтыков свою жену «по наговору людей своих безвинно бил мучительски и голодом морил и хотел в Митаве убить до смерти». Супругов развели. Больше Василий Фёдорович официально женат не был, по крайней мере, документов, опровергающих этот факт, не сохранилось.

Во времена правления Анны Иоановны Салтыков вновь приближен ко двору. Василий, вместе с родным дядей, получает графский титул в 1730 году. Помимо того производится в действительные статские советники, награждается орденом Святого Андрея Первозванного и назначается Московским градоначальником. Далее Василий Фёдорович произведён в генерал-аншефы и градоначальники Санкт-Петербургские (1732-1740).

Мать любовника Екатерины II Сергея Салтыкова и вовсе фигура мистическая. Существует документ, где указано, что матерью Сергея Васильевича Салтыкова является Марья Алексеевна Голицына. Также имеются сведения о близости Марьи Алексеевны к царице Елизавете, её популярности при дворе в гвардейских полках. Якобы госпожа Голицына оказала «неоценимые услуги» императрице Елизавете, при вхождении той на престол. Единственным письменным подтверждением существования этой женщины служит письмо Василия Евдокимовича Ададурова к графу Никите Ивановичу Панину о свадьбе графа Петра Ивановича Панина в 1748 году. Согласно письму, Марья Алексеевна Салтыкова является статс-дамой и дальней родственницей царской семьи. А Сергей Васильевич Салтыков приходится ей и Василию Фёдоровичу Салтыкову сыном. В комментариях указаны даты жизни Марьи Алексеевны 1 января 1700-14 октября 1752.

Документов, свидетельствующих о наличии у Василия Фёдоровича детей, не сохранилось. Также не имеется никаких документальных подтверждений высокого положения Марьи Алексеевны: в списке статс-дам Елизаветы особо с таким именем не числится, в генеалогическом древе Голицыных женщины с таким именем также нет. Проще говоря, выяснить происхождение Сергея Салтыкова, равно как и подробности его жизни до появления при дворе, невозможно. Нет никаких сведений об образовании будущего фаворита Екатерины II или какой-либо информации о его детстве.

Камергер Петра III – любовник Екатерины II

Сергей Салтыков, будущий тайный советник и посол, появляется при дворе сразу в роли камергера наследника престола. По некоторым сведениям такой должности он добился быстро и легко благодаря связям матери, Марьи Алексеевны, и её высоком положении при дворе Елизаветы. В 24 года молодой человек берёт в жены фрейлину императрицы Матрёну Павловну Балк, а через 2 года в 1752 году покоряет малый двор своим обаянием и красотой.

Новый камергер великого князя Петра Фёдоровича не только пользуется большой популярностью у фрейлин, но и становится доверенным лицом наследника престола и его жены. Однако популярность имеет и обратную сторону – уже к концу года Салтыков вынужден покинуть двор и отбыть в Москву, из-за обилия сплетен и слухов. На защиту скандальной репутации Сергея Васильевича перед императрицей встал сам Пётр Фёдорович. Когда страсти немного улеглись, Салтыков смог возвратиться в малый двор.

Сближение великой княгини Екатерины и камергера Петра Фёдоровича выглядит, как хорошо продуманный спектакль. Некоторые историки уверены, что молодой человек был направлен к Екатерине императрицей Елизаветой, уже отчаявшейся увидеть наследника престола.

Наследник престола любой ценой

Доподлинно неизвестно, было ли распоряжение императрицы Елизаветы найти для Екатерины любовника реальностью, но версия такая имеется. Супружеская жизнь монаршей пары отличалась, мягко говоря, оригинальностью. Длительное время Пётр III всячески уклонялся от выполнения супружеских обязанностей, потому появление наследника было попросту невозможным. Предположительно, по личному настоянию Елизаветы, Петру Фёдоровичу была проведена операция интимного характера, после которой всякие препятствия для заведения детей исчезли. Однако Екатерина так и не беременела.

Столбовой московский дворянин Александр Михайлович Тургенев, живший в конце XVIII – начале XIX веков оставил после себя «Записки», повествующие о жизни двора, в том числе тайных его делах,. В основу «Записок» легли семейные архивы, дневники и документы, собранные и бережно хранящиеся в роду. Сам Александр Михайлович с малых лет сам присутствовал при дворе в роли часового. Он же нёс вахту в день смерти Екатерины Великой, при Павле I стал ординарцем. Молодой человек служил в штабах графа Салтыкова и князя Волконского, провёл достаточно времени при Михаиле Михайловиче Сперанском – статс-секретаре Александра I. Немало сведений Тургенев почерпнул из общения с Василием Андреевичем Жуковским — воспитателем царских детей.

«Записки» сохранили множество любопытных сведений, правдивость которых, впрочем, подвергается сомнению. Среди записей можно отыскать информацию о романе Екатерины и Салтыкова: канцлер империи Алексей Петрович Бестужев-Рюмин в беседе с княгиней Екатериной выяснил подробности её супружеской жизни с Петром III, о чём незамедлительно доложил императрице. Из книги Тургенева: «Бестужев… был ее министром, поверенным всех тайных ее помыслов. От нее непосредственно Бестужев сведал, что она с супругом своим всю ночь занимается экзерцицею ружьем, что они стоят попеременно на часах у дверей, что ей занятие это весьма наскучило, да и руки и плечи болят у нее от ружья. Она просила его (Бестужева) сделать ей благодеяние, уговорить Великого князя, супруга ее, чтобы он оставил ее в покое, не заставлял бы по ночам обучаться ружейной экзерциции, что она не смеет доложить об этом императрице, страшась тем прогневить ее величество… Пораженная сею вестью, как громовым ударом, Елизавета казалась онемевшею, долго не могла вымолвить ни слова. Наконец зарыдала и, обращаясь к Бестужеву, сказала ему: «Алексей Петрович, спаси государство, спаси меня, спаси все, придумай, сделай, как знаешь!». Бестужев предложил для действия прекрасного собою, умного и отличного поведения перед прочими камергера Сергея Салтыкова…»

Такое же распоряжение получила статс-дама императрицы Мария Семёновна Чоглокова. В ходе приватной беседы с княжной Екатериной, Мария Семёновна заметила, что хоть лично она и верна мужу, но случаются «положением высшего порядка», ради которых даже супружескую верность можно нарушить. Таковым

«положением» смело можно считать необходимость скорейшего появления на свет наследника империи. После чего на выбор Екатерине были представлены Сергей Салтыков и Лев Нарышкин. Занятен тот факт, что если Екатерина II и получала подобные намёки, то уже в то время, когда связь с Салтыковым давно перешла из мимолётного флирта в страстный роман.

Екатерина II и Сергей Салтыков – история любви

Инициатором романа, естественно, был Сергей Васильевич. Екатерина Великая, будучи в то время ещё довольно юной девушкой, ухаживания молодого красавца принимала со смущением. Будущая императрица хранила верность мужу не от любви к нему, а скорее, из чувства собственного достоинства, хотя камергер Петра III вызывал у неё неподдельное восхищение: «Сергей Салтыков дал мне понять, какая была причина его частых посещений… Я продолжала его слушать; он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравняться ни при большом дворе, ни тем более при нашем. У него не было недостатка ни в уме, ни в том складе познаний, манер и приемов, какие дают большой свет и особенно двор. Ему было 25 лет; вообще, и по рождению, и по многим другим качествам это был кавалер выдающийся… Я не поддавалась всю весну и часть лета».

Сергей Васильевич признался в своих чувствах Екатерине на охоте, улучив момент для беседы наедине. Императрица запретила Великой княгине ездить верхом по-мужски, тем самым сведя на нет всё удовольствие от охоты. Пока весь двор развлекался травлей кроликов, красавец Салтыков «охотился» на Екатерину. Не только очарование Салтыкова, но и холодность законного супруга, толкнули. В то время Пётр III увлёкся внучкой барона Шафирова, петровского сподвижника – Марфой Исаевной. Помимо того, для отвлечения внимания Петра от Екатерины, государыня присмотрела вдову художника Грота и через своих посыльных стала склонять молоденькую девушку стать любовницей наследника. Холодность со стороны мужа и очень наивное желание отомстить неверному супругу, пустившись в любовную авантюру, привели молодую княгиню в объятия любовника.

Любовный треугольник или квадрат – Екатерина II, Пётр III и Сергей Салтыков

Царский семейный союз трещал по швам, оба супруга это понимали и уже особо не таились. Двор в то время жил на две столицы: в зависимости от сезона огромный обоз из телег, карет и повозок переезжал то в Петербург, то в Москву. Долгая и утомительная дорога была отличным способом скрыть любовные связи на стороне, а также укрыть от посторонних «лёгкие признаки беременности» Великой княгини, с которыми та выехала из Петербурга в Москву 14 декабря 1752 года. Впрочем, этому ребёнку не суждено было родиться, независимо от того, кем был его отец. Выкидыш расстроил императрицу Елизавету, но её намерения увидеть наследника престола остались сильны, как и прежде.

Салтыков, как человек расчётливый, то приближался к Екатерине, то отдалялся. Как ему казалось, излишняя близость с княгиней может скомпрометировать её (или его?). Тем временем Пётр III предавался фантазиям о своём будущем правлении в объятиях новой музы – Елизаветы Воронцовой. Если у наследника и были проблемы интимного характера, то операция их полностью решила, потому Пётр не отказывал себе в удовольствиях.

Андрей Тимофеевич Болотов, популярный мемуарист и ученый-агроном, писал: «Заподозрив Екатерину в неверности и окончательно возненавидев ее, Петр Федорович стал обходиться с нею с величайшею холодностию и слюбился напротив того с дочерью графа Воронцова и племянницею тогдашнего великого канцлера, Елисаветою Романовною, прилепясь к ней так, что не скрывал даже ни пред кем непомерной к ней любви своей, которая даже до того его ослепила, что он не восхотел от всех скрыть ненависть свою к супруге и сыну своему и при самом еще вступлении своем на престол сделал ту непростительную погрешность и с благоразумием совсем несогласную неосторожность, что в изданном первом от себя Манифесте не только не назначил сына своего по себе наследником, но не упомянул об нем ни единым словом. Не могу изобразить, как удивил и поразил тогда еще сей первый его шаг всех россиян и сколь ко многим негодованиям и разным

догадкам и суждениям подал он повод». Сам же Тимофей Алексеевич имел возможность лицезреть фаворитку Петра лично, во время дворцового приёма. Не помышляя о том, кто перед ним, Болотов справился у стоящего рядом полицейского офицера: «Кто б такова была толстая и такая дурная, с обрюзглою рожею, боярыня?», — каково же было его удивление, когда офицер назвал имя Воронцовой. Согласно записям, Болотов не разделил императорского вкуса к женской красоте: «Ах, Боже мой! Да как это может статься? Уж этакую толстую, нескладную, широкорожую, дурную и обрюзглую совсем любить, и любить еще так сильно, государю?… ибо в самом деле была она такова, что всякому даже смотреть на нее было отвратительно и гнусно».

Дела государственные и Сергей Салтыков

Сергей Васильевич стал для Екатерины II не только любовником, но и посредником в делах тайных. В разгар романам Великой княгини с Салтыковым, она сблизилась с Алексеем Петровичем Бестужевым-Рюминым, и вела переписку с ним через молодого фаворита.

Павел Петрович – великий князь и наследник престола российского, был рождён 20 сентября 1754 года. Эту радостную весть к шведскому двору принёс Сергей Васильевич Салтыков 7 октября того же года. Отъезд Салтыкова был спешным, а возвращение – не скорым. Всё время в разлуке Екатерина и Сергей Васильевич вели переписку. Канцлер Бестужев пересылал Великой княгине Екатерине все письма от Салтыкова и Панина, тогдашнего посланника России в Швеции. От Бестужева же будущая императрица узнала о решении отправить Сергея Васильевича в Гамбург с представительством.

Павел I Петрович — сын Екатерины II Великой

Весной 1755 года Салтыков отправляется в Гамбург, по дороге навещая польский двор, где был принят тепло и радушно. В Цербсте же, Сергея Васильевича ждёт ещё более радушный приём, ведь Великая княгиня Екатерина снабдила его письменными рекомендациями. Через посредничество Салтыкова и великого канцлера Бестужева, Цербстская принцесса переписывается с Екатериной, что в последствие выливается в грандиозный скандал международного масштаба и ставит под угрозу жизнь Екатерины и осложняет жизнь обоих посредников. Впрочем, неприятность даже такого масштаба, не омрачает дипломатической карьеры Салтыкова.

Сергей Салтыков и Екатерина II

В 1762 году Екатерина II взошла на престол и одним из первых указов её, в качестве императрицы, был Высочайший указ сенату выдать Сергею Васильевичу Салтыкову 10 000 рублей для выезда из Петербурга в Париж, куда тот назначен полномочным министром. Менее чем через год посланника отозвали, так как жалоб на Салтыкова поступило невероятное количество. Сергей Васильевич не соответствовал высоте положения, потому испортил отношения при дворе, наделал долгов и спешно отбыл. На сей раз в Регенсбург, вместо Симулина, переведённого в Дрезден. Императрица писала тогда: «Для меня особливо теперь все равно, Салтыков ли или Симулин, понеже с саксонским двором ныне менее дел будет, как прежде ожидать надлежало, а кто умнее, тому книги в руки». Весной 1764 года от Панина поступило предложение перевести Салтыкова в Дрезден, на что императрица Екатерина ответила: «Разве он ещё недовольно шалости наделал? Но если вы за него поручаетесь, то отправьте его, только он везде будет пятое колесо у кареты». Более документов о перемещении или даже жизни Салтыкова не сохранилось, дальнейшая судьба его не известна, равно, как и обстоятельства смерти.

Примечательно, что жена Сергея Васильевича, Матрена Павловна Балк, прожила долгую жизнь и 24 апреля 1813 умерла в Москве, в собственном доме на углу Большой Дмитровки. Позже переулок возле этого дома был назван Салтыковским. Согласно записям, женщина прославилась щедрыми пожертвованиями в Успенский собор. Записей о наследниках четы не имеется.

Салтыков – слухи и теории

Безусловно, одной из неразгаданных и наиболее интересных тайн российского престолонаследия, является происхождение Павла I. Был ли Салтыков отцом наследника престола или Екатерина забеременела от супруга – вопрос, на который уже не найти ответа.

Сходство Петра III и Павла I, как по внешности, так и по характеру очевидны. Y-гаплотип прямых потомков Николая I указывает скорее на законное происхождение Павла. Согласно мемуарным записям, Александр III, узнав о предположительном отцовстве Салтыкова от Победоносцева обрадовался: «Слава Богу, мы русские!». Услышав же опровержение, обрадовался снова: «Слава Богу, мы законные!». Примечательно, что обнаруженный у всех протестированных прямых потомков Николая I по трём линиям типичный для Германии гаплотип типичной для Западной Европы гаплогруппы R1b1b2 крайне вряд ли мог быть у Салтыкова - то ли русского, то ли прусса по прямой линии.

!Все даты даны по старому стилю!

Князь Николай Иванович Салтыков, сын генерал-аншефа Ивана Алексеевича, внучатого племянника Императрицы Анны Иоанновны, которой родительница, царица Параскевия Федоровна, была из дома Салтыковых, родился 31 октября 1736 года. Не смотря на знатное свое происхождение, он вступил в службу рядовым лейб-гвардии Семеновского полка в то самое время, как Императрица Елисавета отправила (в 1747 г.) тридцатисемитысячный корпус на Рейн в пособие Марии Терезии , чрез что содействовала к заключению Ахенского мира. Салтыков находился в этом корпусе вместе с отцом своим под главным начальством генерал-фельдцейхмейстера князя Василия Аникитича Репнина. Потом участвовал он в победах россиян в Пруссии; был прислан в С. Петербург с донесением главнокомандовавшего о знаменитой битве Франкфуртской , одержанной 1 августа 1759 года над Фридрихом Великим ; произведен в полковники; сражался под знаменами Румянцева , при взятии Колберга в 1761 году; пожалован в генерал-майоры Императором Петром III, и, вслед за тем, с 1763 по 1768 год предводительствовал попеременно российским войском в Польше, где приобрел общую к себе любовь и уважение; содействовал взятию Хотина князем Голицыным 10 сентября 1769 года; но принужден был оставить армию в следующем году, по причине расстроенного здоровья.

Важное поручение Монархини, руководимой мудростию и нежною любовью ко внукам - служит лучшим свидетельством достоинств и добродетели Николая Ивановича, приобретших ему толь лестное доверие. Нельзя равнодушно читать письма, которым удостоил его в то время наследник престола. Место Салтыкова заступил граф Валентин Платонович Мусин-Пушкин . "Я его не знаю никак, - писал великий князь Павел Петрович, - а слышал всегда, как о честном человеке. Признаюсь, что мне расставаться с тобою трудно, в чем хотя и утешен был отзывом, что сие не разлука, и что ты всегда в сношении с нами останешься; но не меньше другой, а не ты у нас." Далее: "Дружба моя заставила меня тебе о сем писать; теперь узнал я, что тебя прямо люблю: ибо первые две о сем экспликации (с Императрицею), да и дни не без слез прошли. Ты мне позволишь о себе сожалеть и проч." Государыня продолжала, между тем, отличать заслуги Николая Ивановича: возложила на него, 24 ноября 1782 г., орден Св. Апостола Андрея Первозванного, произвела потом генерал-адъютантом, подполковником лейб-гвардии Семеновского полка, сенатором, членом Государственного Совета и повелела, в 1788 году, управлять Военным Департаментом. При заключении мира с Швециею , в 1790 году, Николай Иванович получил графское достоинство, а по случаю примирения с Портою Оттоманскою, 1791 г., пять тысяч крестьян в новоприобретенной Польше. Сверх сего, за воспитание великих князей пожаловано ему: сто тысяч рублей единовременно, двадцать пять тысяч годового пансиона, дом в С. Петербурге и серебряный сервиз.

Дм. Бантыш-Каменский. "БИОГРАФИИ РОССИЙСКИХ ГЕНЕРАЛИССИМУСОВ И ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛОВ".
СПб 1840 г.

Мужчина сыграл значимую роль в жизни императрицы, однако фигура Салтыкова и по сей день овеяна флером тайны. Биография фаворита словно начинается с прибытия ко двору – и заканчивается в тот момент, когда он перестает быть Екатерине интересен.

Детство и юность

Ранние годы Сергея Салтыкова мало отражены в исторических документах. Его отцом считается генерал-аншеф Василий Федорович Салтыков, человек с тяжелой судьбой и непростой личной жизнью. Немногие сохранившиеся свидетельства указывают, что характер у него был тяжелым.

Точных сведений о матери фаворита и вовсе нет. В документах указано, что ею была Марья Алексеевна Голицына, якобы приближенная царицы . Однако существование этой женщины не зафиксировано ни в каких документах, кроме единственного письма Василия Ададурова, из которого следует, что значилась она статс-дамой и приходилась царской семье дальней родственницей.

До сих пор не найдено никаких официальных свидетельств наличия детей у Василия Салтыкова. Что касается Марьи Салтыковой – женщину не удалось найти даже на генеалогическом древе Голицыных. Не обнаружено никаких сведений о детстве и отрочестве будущего фаворита. О том, каким он был ребенком, остается только догадываться.

Карьера

История Салтыкова начинается непосредственно при дворе, к которому мужчина прибывает в должности камергера наследника престола, . Возможно, причина такого начала придворной жизни кроется в материнских связях. Уже к 1752 году малый двор лежит у ног молодого, красивого и харизматичного дворянина. Его обожали фрейлины, а наследник, пока еще не царь, а великий князь, делает Салтыкова своим доверенным лицом. Результатом такой карьеры стало обилие слухов, что вынудило Сергея через год отбыть в Москву.

Перед Елизаветой за Салтыкова просил сам Петр III, что свидетельствует о высочайшем уровне доверия будущего императора. После того как Сергей Васильевич вернулся ко двору, он быстро сблизился с Екатериной. События развивались столь стремительно, что имеются подозрения, не Елизавета ли свела мужчину с женой Павла, дабы получить престолонаследника.

Дело в том, что Петр III в роли мужа был специфичен и долгое время не хотел исполнять супружеский долг. Военные игры и солдатики интересовали будущего императора куда больше, чем молодая жена. Возможно, интимных отношений в венценосной паре не было и вовсе на протяжении всего брака.

В любом случае, любовная связь между Сергеем и Екатериной Великой началась по инициативе мужчины. Будущая императрица была слишком юна и исполнена собственного достоинства, чтобы сразу же начать изменять супругу. Однако молодой вельможа ее восхищал – он был умен, хорош собой и всесторонне образован. С чувствами Екатерина пыталась справиться полгода. Затем Петр, возможно, не без помощи Елизаветы, увлекся другой женщиной. Так что кроме собственного влечения, мотивом Екатерины стала месть неверному мужу.

Личную жизнь наследника престола трудно было назвать образцовой. Исцелившись после некой операции (возможно, обрезания), от мужской немощности, великий князь менял фавориток. В этот период его возлюбленной была Елизавета Воронцова, что удивляло придворных – женщина считалась крайне непривлекательной, хотя и не лишенной ума.

Екатерина тоже уже не особенно скрывала наличие романа на стороне. К декабрю 1752 года она была беременна, но дело закончилось выкидышем. Повторная беременность не заставила себя ждать, и уже в сентябре 1754 года на свет появляется Павел Петрович, будущий император Павел I. На вероятное отцовство Салтыкова указывают не только слухи, но и портреты – сходство фаворита с императором очевидно. Сомнения Петра оказались настолько велики, что в своем Манифесте он не только не обозначил сына наследником, но и вовсе не упомянул.

Сергей Салтыков и Павел I похожи

Салтыков в это время начинает дипломатическую карьеру, отбыв в качестве посланника сначала в Швецию, а затем – в Гамбург. С Екатериной они в этот период вели обширную переписку. Она продолжала благоволить мужчине, и в Цербсте его ждал весьма радушный прием - Екатерина снабдила дипломата рекомендациями.

Побыть фаворитом Екатерины, ставшей императрицей, ему не довелось. Через месяц после восшествия женщины на престол Салтыкову выдали 10 тыс. руб. и отправили в Париж полномочным министром. Толку от этого было мало – для такой должности мужчина был слишком легкомысленным. Пребывание в Париже закончилось долгами и потоком жалоб на министра.

В 1763 году Сергея Васильевича назначили на должность в Регенсбург, но уже весной 1764 года на предложение отправить Салтыкова в Дрезден вместо Симолина императрица отвечает снисходительно и иронично, называя бывшего фаворита «пятым колесом».

На этом официальная информация о Салтыкове обрывается.

Личная жизнь

В 24 года Сергей Васильевич женился на фрейлине Матрене Павловне Балк, этот брак стал единственным в его жизни. Жена дипломата оказалась, очевидно, набожной и жертвовала много денег Успенскому собору. Сведений о наличии у пары детей нет. Супруга Салтыкова умерла в 1813 году, находясь в своем доме в Москве. Переулок, возле которого этот дом стоял, назван Салтыковским.

Вопреки расхожим слухам, к , печально известной садистке Салтычихе, Сергей Васильевич никакого отношения не имеет. Женщина принадлежала к роду Салтыковых через супруга и кровной родственницей не являлась. Дворянин не принимал никакого участия в судьбе и смерти Салтычихи и никак ею не интересовался.

Смерть

Обстоятельства смерти доподлинно неизвестны. По слухам, будучи уже пожилым человеком, он уехал в Париж и пропал во время революции. Существуют догадки, что Салтыков все-таки дожил до воцарения Павла I и, возможно, даже был с ним знаком. Причина смерти нигде не указана.

Единственный сохранившийся портрет Сергея Салтыкова

В качестве года смерти Сергея Васильевича упоминается 1807 год, но за достоверность этих сведений никто поручиться не может.

Память

2014 - "Екатерина" (телесериал), актер
2015 - " " (телесериал), актер
2018 - " " (телесериал), актер

Категории

Выбор редакции