Сунь-цзытрактат о военном искусстве. Трактат о военном искусстве Сунь цзы трактат о военном искусстве
Перевод с английского выполнил П. А. Самсонов по изданию: «THE ART OF WAR» / by Sun Tzu. Комментарии Лайонела Джайлза
© Перевод. Издание на русском языке. Оформление. ООО «Попурри», 2015
* * *
Глава I
Предварительные расчеты
[Цао-гун, комментируя смысл иероглифов, используемых в оригинальном названии данной главы, говорит, что речь идет о размышлениях полководца в выделенном ему во временное пользование храме – в походной палатке, как мы сказали бы сейчас (см. п. 26).]
1. Сунь-цзы сказал: «Война – это наиважнейшее дело для государства».
2. Это вопрос жизни и смерти, это путь к спасению или к гибели. Поэтому ее надо изучать, ничем не пренебрегая.
3. Основу военного искусства закладывают пять постоянных факторов, которые необходимо принимать в расчет, определяя свою боеготовность.
4. Таковыми являются: (1) Моральный закон, (2) Небо, (3) Земля, (4) Полководец, (5) Порядок и дисциплина.
[Из нижеследующего вытекает, что под Моральным законом Сунь-цзы понимает принцип гармонии, нечто схожее с тем, что Лао-цзы называет Дао (Путь) в его моральном аспекте. Существует искушение перевести это понятие как «боевой дух», если бы в п. 13 это не упоминалось как необходимое качество государя.]
5, 6. Моральный закон – это когда народ пребывает в полном согласии с государем, готов следовать за ним невзирая ни на какие опасности, и отдать за него жизнь.
7. Небо – это ночь и день, холод и жар, это ход времени и времена года.
[Комментаторы, думаю, без нужды теряются здесь в двух соснах. Мэн Ши истолковывает Небо как «твердое и мягкое, расширяющееся и опадающее». Однако прав, наверное, Ван Си, считающий, что речь идет о «небесном хозяйстве в целом», включающем в себя пять стихий, четыре времени года, ветер и облака и другие явления.]
8. Земля – это расстояния, далекие и близкие, это опасность и безопасность, открытая местность и узкие проходы, шансы выжить и погибнуть.
9. Полководец – это мудрость, справедливость, человеколюбие, смелость и строгость.
[Для китайцев пятью кардинальными добродетелями являются: гуманизм, или человеколюбие; честность; самоуважение, благопристойность, или «правильное чувство»; мудрость; справедливость, или чувство долга. У Сунь-цзы «мудрость» и «справедливость» ставятся впереди «человеколюбия», а «честность» и «благопристойность» заменены более уместными в военном деле «смелостью» и «строгостью».]
10. Порядок и дисциплина – это организация войска, порядок воинских званий, поддержание дорог и управление снабжением.
11. Об этих пяти факторах должен знать каждый полководец: кто их знает, тот побеждает, кто не знает – проигрывает.
12. Поэтому, когда вы оцениваете условия боевых действий, эти пять факторов должны служить основой для сравнения следующим образом:
13. (1) Кто из двух государей наделен Моральным законом?
[то есть «пребывает в гармонии со своими подданными» (ср. п. 5).]
(2) Кто из двух полководцев более способный?
(3) На чьей стороне преимущества Неба и Земли?
[(См. пп. 7, 8.)]
(4) В чьей армии строже дисциплина?
[Ду Му в этой связи упоминают замечательную историю с Цао Цао (155–220 гг. н. э.), который был таким ярым поборником дисциплины, что сам себя приговорил к смертной казни за то, что нарушил собственный приказ не допускать потравы посевов, когда его боевой конь, испуганно шарахнувшись, потоптал кукурузу. Однако, вместо того чтобы рубить себе голову, он удовлетворил свое чувство справедливости тем, что обрил волосы. Собственный комментарий Цао Цао к этой истории достаточно лаконичен: «Когда издаешь приказ, следи, чтобы его выполняли; если приказ не выполняется, нарушитель должен быть казнен».]
(5) Чье войско сильнее?
[И физически, и морально. В вольной интерпретации Мэй Яочэня это звучит так: «Высокий боевой дух и численное превосходство».]
(6) У кого командиры и солдаты лучше обучены?
[Ду Юй цитирует Ван-цзы: «Без постоянной практики командиры будут нервничать и проявлять нерешительность, вступая в бой; даже военачальник без постоянной практики в критические моменты будет колебаться и сомневаться».]
(7) В чьей армии справедливо награждают и наказывают?
[Где люди абсолютно уверены в том, что их заслуги будут по справедливости вознаграждены, а преступления не останутся безнаказанными.]
14. По этим семи показателям я могу предсказать, кто одержит победу и кто потерпит поражение.
15. Полководец, который прислушается к моим советам и воспользуется ими, непременно одержит победу – и его надо оставить командующим! Того же полководца, который не прислушается к моим советам или не захочет пользоваться ими, необходимо сместить!
[Сама форма этого абзаца напоминает о том, что свой трактат Сунь-цзы писал специально для своего покровителя Хэ Лу, правителя царства У.]
16. Извлекая выгоду из моих советов, пользуйся любыми благоприятными обстоятельствами, которые выходят за пределы обычных правил.
17. В соответствии с тем, какие именно обстоятельства благоприятны, следует корректировать планы.
[Сунь-цзы выступает здесь не как теоретик, не как «книжный червь», а смотрит на вещи именно с практической точки зрения. Он предостерегает нас от догматизма, от чрезмерной увлеченности абстрактными принципами. Как говорит Чжан Юй, «хотя основные законы стратегии нужно знать и уважать, все-таки в реальном сражении наиболее благоприятные позиции необходимо занимать с учетом ответных действий противника». Накануне битвы при Ватерлоо лорд Аксбридж, командовавший кавалерией, прибыл к герцогу Веллингтону, чтобы узнать, каковы его планы и расчеты на завтрашний день, поскольку, как он объяснил, ситуация может неожиданно повернуться так, что в критический момент ему придется взять на себя верховное командование. Веллингтон спокойно выслушал его и спросил: «Кто завтра будет атаковать первым, я или Бонапарт?» «Бонапарт», – ответил Аксбридж. «Ну так знайте, что Бонапарт меня о своих планах не уведомил, а поскольку мои планы напрямую зависят от его планов, как я могу вам сказать, каковы мои планы?»]
18. Всякая война основывается на обмане.
[Истинность и глубину этих слов признает любой солдат. Полковник Хендерсон утверждает, что Веллингтон, во всех отношениях выдающийся военачальник, особенно отличался «необыкновенным умением скрывать свои передвижения и обманывать как друзей, так и врагов».]
19. Поэтому, когда ты способен атаковать, показывай себя неспособным; когда выдвигаешься вперед, делай вид, что стоишь на месте; когда ты близко, показывай, будто далеко; когда ты далеко, показывай, будто близко.
20. Замани противника, имитируя расстройство в своих рядах, и сокруши его.
[Все комментаторы, за исключением Чжан Юя, пишут так: «Когда враг в расстройстве, круши его». Данное толкование представляется более естественным, если предположить, что Сунь-цзы продолжает здесь приводить примеры использования обмана в искусстве войны.]
21. Если он уверен в своих силах, будь наготове; если он сильнее, уклоняйся от него.
22. Если противник буйного нрава, старайся вывести его из себя. Приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение.
[Ван-цзы, цитируемый Ду Юем, говорит, что хороший тактик играет с противником, как кошка с мышкой, сначала имитируя слабость и неподвижность, а затем нанося внезапный удар.]
23. Если его силы свежи, утоми его.
[Смысл, вероятно, таков, хотя Мэй Яочэнь трактует это несколько иначе: «Отдыхая, дожидайся, когда противник вымотается».]
Если силы его едины, разъедини их.
[Менее убедительной представляется трактовка, предлагаемая большинством комментаторов: «Если государь и народ едины, внеси разлад между ними».]
24. Нападай на него, когда он не готов; выступай, когда он не ожидает.
25. Все эти военные хитрости, ведущие к победе, нельзя разглашать заранее.
26. Побеждает тот военачальник, который производит эти многочисленные расчеты в своем храме накануне битвы.
[Чжан Юй сообщает, что в древние времена существовал обычай выделять военачальнику, отправлявшемуся в военный поход, особый храм, чтобы он мог спокойно и основательно подготовить план кампании.]
Проигрывает тот, кто расчетов заранее не делает. Кто считает много – побеждает; кто считает мало – не побеждает; тем более проигрывает тот, кто не считает вовсе. Поэтому для меня одного этого фактора достаточно, чтобы предсказать, кто победит, а кто потерпит поражение.
Глава II
Ведение войны
[У Цао-гуна есть примечание: «Кто хочет воевать, сначала должен посчитать затраты». Это высказывание свидетельствует, что данная глава не совсем о том, чего можно ожидать, глядя на заголовок, а, скорее, о ресурсах и средствах.]
1. Сунь-цзы сказал: «Если ты выступил на войну, имея тысячу быстрых и столько же тяжелых колесниц и сто тысяч солдат,
[Быстрые, или легкие, колесницы, по мнению Чжан Юя, использовались для нападения, а тяжелые – для обороны. Ли Чуань, правда, придерживается противоположного мнения, но его точка зрения представляется менее вероятной. Интересно отметить аналогию между древнекитайским военным снаряжением и греческим времен Гомера. У тех и других важную роль играли боевые колесницы; каждая служила стержнем отряда, сопровождаемая определенным количеством пехоты. Нас информируют, что одну быструю колесницу сопровождали 75 пехотинцев, а тяжелую – 25 пехотинцев, так что всю армию можно разделить на тысячу батальонов, каждый из которых состоял из двух колесниц и сотни пехотинцев.]
а провиант надо отправлять за тысячу ли,
то расходы, внутренние и внешние, издержки на прием гостей, материал для лака и клея, снаряжение колесниц и вооружения составят тысячу унций серебра в день. Столько стоит поднять стотысячное войско».
2. Если ведешь войну и победа затягивается, то оружие притупляется и энтузиазм угасает. Если долго осаждаешь крепость, силы истощаются.
3. Опять же, если поход затягивается, ресурсов государства не хватает.
4. Когда же оружие притупится и энтузиазм угаснет, силы истощатся и ресурсы иссякнут, другие князья, воспользовавшись твоей слабостью, поднимутся на тебя. И тогда даже самый мудрый человек не сможет предотвратить последствия этого.
5. Поэтому, хоть на войне и бывает неразумная поспешность, медлительность всегда неразумна.
[Эта лаконичная и трудная для перевода фраза комментировалась многими, но удовлетворительного объяснения так никто и не дал. Цао-гун, Ли Чуань, Мэн Ши, Ду Юй, Ду Му и Мэй Яочэнь истолковывают слова автора так, что даже самый глупый от природы полководец может одержать победу за счет одной лишь быстроты действий. Хо Ши говорит: «Поспешность может быть глупой, но она в любом случае позволяет сэкономить силы и ресурсы, тогда как самые разумные, но растянутые во времени военные операции приносят одни лишь беды». Ван Си избегает затруднений с помощью следующего маневра: «Длительный поход означает, что солдаты стареют, ресурсы расходуются, казна пустеет, народ беднеет. Таким образом, истинно разумен тот, кто этих бед избегает». Чжан Юй говорит: «Глупая спешка, если она приносит победу, предпочтительнее разумной неторопливости». Но Сунь-цзы ничего подобного не говорит, и, быть может, лишь косвенным путем из его слов можно сделать вывод, что непродуманная поспешность лучше хорошо продуманных, но слишком долгих операций. Говорит же он куда более осторожно, лишь намекая на то, что, хотя поспешность в некоторых случаях может быть неразумной, излишняя медлительность ничего, кроме вреда, принести не может – хотя бы с той точки зрения, что она влечет обнищание народа. Когда размышляешь над вопросом, поднятым здесь Сунь-цзы, в голову неизбежно приходит классическая история с Фабием Кунктатором. Этот военачальник целенаправленно пытался взять армию Ганнибала измором, избегая стычек и полагая, что длительное пребывание в чужой стране скорее вымотает вражескую армию, чем его собственную. Но оказалась ли его тактика успешной в долгосрочной перспективе – вопрос спорный. Да, это верно, что прямо противоположная тактика, которой придерживались сменившие Фабия военачальники, обернулась тяжелым поражением под Каннами, но это отнюдь не доказывает правильность его тактики.]
6. Никогда еще не бывало, чтобы затяжная война приносила пользу государству.
7. Поэтому только тот, кто способен до конца понять все зло, причиняемое войной, может до конца понять и всю выгоду от войны.
[Это опять же о сроках. Только тот, кто понимает губительные последствия затяжной войны, может понять, насколько важна быстрая победа. Похоже, что только два комментатора соглашаются с таким толкованием, но именно оно хорошо укладывается в логику контекста, тогда как толкование «Тот, кто не понимает до конца всего вреда от войны, не может оценить и всю выгоду от войны» выглядит здесь совершенно неуместным.]
8. Искусный полководец второй раз рекрутов не набирает и больше двух раз телеги с провиантом не грузит.
[Когда война объявлена, искусный полководец не тратит драгоценное время на ожидание подкреплений и не возвращается с войском назад за свежими припасами, но безотлагательно пересекает границу и вторгается на вражескую территорию. Такая политика может показаться слишком авантюрной, чтобы ее рекомендовать, но все великие стратеги, от Юлия Цезаря до Наполеона Бонапарта, ценили время. Именно возможность опередить противника гораздо важнее, чем численное превосходство или какие-то иные штабные расчеты.]
9. Военное снаряжение бери из дому, провиант же бери у противника. И тогда твоя армия не останется голодной.
[То, что здесь переводится с китайского словосочетанием «военное снаряжение», буквально означает «то, что используется» и понимать это можно в самом широком смысле. Сюда включается все снаряжение и имущество армии, за исключением провианта.]
10. Бедность государственной казны вынуждает обеспечивать армию поставками издалека. Из-за необходимости снабжать далеко ушедшую армию народ беднеет.
[Начало этой фразы не согласуется с последующим текстом, хотя должно бы. Кроме того, построение фразы настолько неуклюжее, что я не могу не заподозрить, что первоначальный текст испорчен. Китайским комментаторам, кажется, никогда не приходило в голову, что текст нуждается в исправлении, и потому с их стороны помощи ожидать не приходится. Используемые Сунь-цзы слова указывают на такую систему снабжения, когда крестьяне непосредственно доставляли продовольствие в армию. Но почему на них возложена такая обязанность – если не потому, что государство слишком бедное, чтобы заниматься этим?]
11. С другой стороны, близость армии приводит к росту цен, из-за чего средства у народа истощаются.
[Ван Си говорит, что рост цен происходит перед тем, как армия покинет пределы своей территории. Цао-гун же понимает это так, что армия уже перешла границу.]
12. Когда средства народа истощаются, крестьянам все труднее исполнять возложенные на них повинности.
13, 14. Когда средства истощаются и силы иссякают, в домах людей становится голо и у них отнимают три десятых дохода.
[Ду Му и Ван Си единодушны в том, что налоги составляют не 3/10, а 7/10 дохода. Но это едва ли следует из текста. У Хо Ши на этот счет есть характерное высказывание: «Если ЛЮДИ считаются необходимой частью государства, а ПИЩА – необходимым средством существования людей, не должна ли власть ценить людей и заботиться о пище для них?»]
Издержки же правительства в виде сломанных колесниц и загнанных лошадей, расходов на панцири и шлемы, луки и стрелы, копья, щиты и мантелеты, на волов и повозки достигают четырех десятых от валового дохода.
15. Поэтому умный полководец старается кормиться за счет противника. При этом одна повозка с провиантом, полученная у противника, эквивалентна двадцати повозкам своего провианта, и один пикуль захваченного у противника фуража эквивалентен двадцати пикулям фуража из своих запасов.
[Это потому, что армия успеет употребить двадцать повозок провианта, пока одна повозка доберется с родины до линии фронта. Пикуль как единица массы равен 133,3 фунта (65,5 килограмма).]
16. Чтобы наши воины убивали врагов, им нужно внушить ярость; чтобы у них был интерес повергнуть врага, они должны получать свою награду.
[Ду Му говорит: «Солдат необходимо вознаграждать, чтобы заинтересовать их в победе, поэтому любую добычу, взятую у врага, следует использовать для вознаграждения воинов, чтобы у них сохранялось желание сражаться и рисковать жизнью».]
17. Если при сражении на колесницах захватят десять и более колесниц, раздай их в награду тем, кто их захватил. Перемени на них знамена и используй эти колесницы вместе со своими. Со взятыми в плен солдатами обращайся хорошо и заботься о них.
18. Это и называется повышать свою силу за счет побежденного врага.
19. Таким образом, целью войны должна быть скорая победа, а не долгий поход.
[Хо Ши замечает: «С войной не шутят». Сунь-цзы здесь еще раз повторяет главный тезис, которому посвящена данная глава.]
20. Поэтому надо понимать, что от полководца зависит судьба народа, процветание или гибель государства.
Глава III
Стратагемы
1. Сунь-цзы сказал: «В практическом искусстве войны лучше всего захватить вражескую страну целой и невредимой; разорить и разрушить ее будет хуже. Лучше также захватить армию противника целиком, чем уничтожить ее, захватить в плен полк, батальон или роту в целости, чем уничтожить их».
[Согласно «Сыма фа», армейский корпус в китайской армии состоял номинально из 12 500 военнослужащих; воинская часть, соответствующая полку, согласно Цао-гуну, состояла из 500 солдат, численность подразделения, соответствующего батальону, составляла от 100 до 500 человек, а численность роты могла быть от 5 до 100 человек. Однако Чжан Юй для последних двух приводит более определенные цифры: 100 и 5 человек соответственно.]
2. Поэтому высочайшее искусство войны не в том, чтобы сражаться и побеждать в каждом сражении, а в том, чтобы преодолевать сопротивление противника без сражений.
[И здесь опять любой современный стратег с готовностью подтвердит слова древнекитайского полководца. Величайшим успехом Мольтке стала капитуляция огромной французской армии при Седане, достигнутая практически без кровопролития.]
3. Таким образом, величайшая форма полководческого искусства – воспрепятствовать осуществлению замыслов врага;
[Возможно, слово «воспрепятствовать» не вполне передает все оттенки соответствующего иероглифа; оно подразумевает отнюдь не оборонительный подход, придерживаясь которого вы довольствуетесь лишь тем, что разоблачаете и сводите на нет одну за другой все военные хитрости противника, а активное контрнападение. Хо Ши очень четко об этом говорит: «Когда враг замыслил нападение на нас, мы должны предвосхитить его действия, напав первыми».]
на втором месте – воспрепятствовать соединению вражеских сил;
[Вы должны изолировать противника от его союзников. Не следует забывать, что, говоря о врагах, Сунь-цзы всегда имеет в виду многочисленные государства или княжества, на которые в то время был раздроблен Китай.]
затем идет нападение на вражескую армию в чистом поле;
[Когда враг уже в полной силе.]
и наихудший из вариантов – осада крепостей.
4. Общее правило: лучше не осаждать крепости, если этого можно избежать.
[Еще одна мудрость военной теории. Если бы буры знали об этом в 1899 году и не стали расточать свои силы, осаждая Кимберли, Мафекинг или даже Ледисмит, у них было бы куда больше шансов взять ситуацию под свой контроль, прежде чем англичане достаточно укрепились, чтобы противостоять им.]
Подготовка мантелетов, передвижных укрытий и иного снаряжения для ведения осады займет полных три месяца;
[Нет полной ясности в отношении иероглифа, переведенного здесь как «мантелеты». Цао-гун определяет их просто как «большие щиты», но Ли Чуань уточняет, что они были призваны защищать головы тех, кто идет на приступ крепостных стен. Судя по всему, речь идет об аналоге древнеримской «черепахи». Ду Му считает, что это были колесные механизмы, предназначенные для отражения атак, но Чэнь Хао это оспаривает (см. выше гл. II, п. 14). Этот же самый иероглиф применяется и в отношении башенок на крепостных стенах. Что касается «передвижных укрытий», то у нас есть довольно четкое описание, данное сразу несколькими комментаторами. Это были деревянные конструкции на колесах, приводившиеся в движение изнутри и использовавшиеся для того, чтобы дать возможность солдатам атакующей армии подойти ко рву, окружающему крепость, и засыпать его. Ду Му добавляет, что сейчас такие механизмы называют «деревянными ослами».]
и еще три месяца потребуется для сооружения земляных насыпей напротив крепостных стен.
[Их насыпали на высоту стен в разведывательных целях, чтобы обнаружить слабые места в обороне противника, а также для уничтожения вышеупомянутых оборонительных башенок.]
5. Полководец, не умеющий сдержать свое нетерпение, посылает солдат на приступ, словно муравьев;
[Это яркое сравнение приводит Цао-гун, живо представляя себе армию муравьев, ползущих по стене. Смысл в том, что полководец, теряя терпение из-за долгой задержки, может начать штурм до того, как будут готовы все осадные орудия.]
при этом гибнет треть солдат, а крепость остается не взятой. Таковы гибельные последствия осады.
[Из самых недавних событий можно вспомнить, какие ужасные потери понесли японцы при осаде Порт-Артура.]
6. Поэтому тот, кто умеет вести войну, покоряет чужую армию, не сражаясь; берет чужие крепости, не осаждая; сокрушает чужое государство, не держа свое войско долгое время в походе.
[Цзя Линь отмечает, что такой завоеватель только свергает правительство вражеского государства, но не наносит людям вред. Классический пример – У Ван, положивший конец династии Инь и провозглашенный «Отцом и матерью народа».]
7. Сохранив в целости свои силы, он имеет основания претендовать на власть во всей Империи и таким образом может достичь полного триумфа, не потеряв ни единого человека.
[Из-за двусмысленности оригинального китайского текста этой фразе можно придать совершенно другое значение: «И таким образом оружие не притупляется и остается идеально острым».]
Это и есть стратагемный метод ведения войны.
8. Правило ведения войны гласит: если у тебя в десять раз больше сил, чем у противника, окружи его со всех сторон; если у тебя в пять раз больше сил, нападай на него;
[То есть не дожидаясь подкрепления и каких-то дополнительных преимуществ.]
если у тебя вдвое больше сил, раздели свою армию надвое.
[Ду Му выражает несогласие с этим тезисом. И действительно, на первый взгляд он как будто идет вразрез с фундаментальными принципами военного искусства. Цао-гун, однако, помогает разобраться в том, что на самом деле имеет в виду Сунь-цзы: «Имея два войска против одного вражеского, мы можем одно из них использовать как регулярную армию, а второе – для проведения диверсионных операций». Чжан Юй дальше разворачивает эту тему: «Если наши силы вдвое превосходят силы врага, их следует разделить надвое, так чтобы одна часть армии атаковала противника спереди, а вторая – сзади. Если враг ответит на атаку спереди, его можно сокрушить сзади; если он повернется назад, его можно сокрушить спереди. Вот что имеет в виду Цао-гун, говоря, что „одно войско следует использовать как регулярную армию, а второе – для проведения диверсионных операций“. Ду Му не понимает того, что разделение армии представляет собой нестандартный стратегический метод (стандартным является концентрация сил), и поспешно называет это ошибкой».]
9. Если силы равны, мы можем дать бой;
[Ли Чуань, а за ним Хо Ши перефразируют это так: «Если силы атакующих и обороняющихся равны, побеждает более способный полководец».]
если наши силы несколько уступают вражеским, мы можем уклониться от боя;
[Значительно лучше звучит вариант «мы можем НАБЛЮДАТЬ за противником», но, к сожалению, у нас нет серьезных оснований считать это более точным переводом. Чжан Юй напоминает, что сказанное относится только к той ситуации, когда остальные факторы равны; небольшая разница в численном составе войск зачастую более чем уравновешивается более высоким боевым духом и более строгой дисциплиной.]
если же силы не равны во всех отношениях, мы можем спастись бегством.
10. Хотя упорствующие могут дать бой малыми силами, в конце концов они оказываются побежденными более сильным противником.
11. Полководец подобен бастиону государства. Если он укреплен со всех сторон, государство в силе, если же в бастионе есть слабые места, государство оказывается слабым.
[Как лаконично уточняет Ли Чуань, «если в способностях полководца есть прорехи, его армия будет слабой».]
12. Армия страдает от своего государя в трех случаях:
13. (1) Когда он приказывает армии выступить или отступить, не зная того, что она неспособна выполнить приказ. Таким образом он ставит армию в затруднительное положение.
[Ли Чуань добавляет такой комментарий: «Это все равно что связать ноги жеребцу, чтобы он не мог скакать галопом». Напрашивается мысль, что речь идет о государе, который остается дома и пытается руководить армией на расстоянии. Однако комментаторы понимают это в противоположном смысле и цитируют Тай-гуна: «Как страной нельзя управлять извне, так и армией нельзя управлять изнутри». Разумеется, это правда, что, когда армия вступает в непосредственный контакт с противником, полководец не должен находиться в гуще событий, а обязан наблюдать за происходящим со стороны. В противном случае он обречен неправильно понимать ситуацию в целом и отдавать ошибочные приказы.]
14. (2) Когда он пытается руководить армией так же, как управляет страной, не понимая особенностей армейской службы. Это вызывает брожение в умах солдат.
[Вот комментарий Цао-гуна в вольном переводе: «Военная и гражданская сферы совершенно различны; нельзя управлять армией в белых перчатках». А вот что говорит Чжан Юй: «Гуманизм и справедливость суть принципы управления страной, но не армией. С другой стороны, оппортунизм и гибкость суть добродетели скорее военной, нежели гражданской службы».]
15. (3) Когда он неразборчив в назначениях командиров,
[То есть не проявляет достаточной осмотрительности, назначая людей на различные командные должности.]
поскольку ему неведом военный принцип приспособления к обстоятельствам. Это приводит армию в смятение.
[Здесь я следую Мэй Яочэню. Другие комментаторы имеют в виду не государя, как в пп. 13 и 14, а назначенных им командиров. Так, Ду Юй говорит: «Если полководцу непонятен принцип приспособляемости, ему нельзя доверять столь высокую должность». А Ду Му цитирует: «Опытный наниматель наймет мудрого человека, смелого человека, алчного человека и глупого человека. Ибо мудрый стремится к наградам, смелый рад показать свою удаль в действии, алчный быстро воспользуется достигнутыми преимуществами, а глупый не боится смерти».]
16. Когда же армия приходит в растерянность и смятение, ее настигает беда от других удельных князей. Как результат, мы просто ввергаем свою армию в анархию и отдаем победу противнику.
17. Таким образом, мы знаем пять необходимых правил победоносной войны: (1) побеждает тот, кто знает, когда лучше сражаться, а когда лучше не делать этого;
[Чжан Юй говорит: кто может сражаться, тот наступает, а кто не может, отходит и занимает оборону. Неизбежно побеждает тот, кто знает, когда лучше наступать, а когда обороняться.]
(2) побеждает тот, кто знает, как пользоваться превосходящими силами и что делать, когда сил мало;
[Речь идет не только о способности полководца правильно оценивать численность войск, на которую указывают Ли Чуань и другие. Чжан Юй дает более убедительное толкование: «Применяя военное искусство, можно меньшими силами одолеть превосходящие силы. Секрет заключается в том, чтобы правильно выбрать место боя и не упустить самый подходящий момент. Как учит “У-цзы”, имея превосходящие силы, выбирай ровную местность, когда же силы малы, выбирай пересеченную местность, трудную для передвижения».]
(3) побеждает тот, в чьей армии высшие и низшие чины движимы одним и тем же духом;
(4) побеждает тот, кто, будучи подготовленным сам, застигает противника врасплох;
(5) побеждает тот, кто обладает полководческим талантом и кому государь не мешает руководить армией.
[Ду Юй цитирует Ван-цзы: «Функция государя – давать общие указания, но принимать решения на поле боя – функция полководца». Нет нужды перечислять, сколько катастроф было в истории войн, вызванных неразумным вмешательством гражданских правителей в дела генералов. Одним из факторов успеха Наполеона было, без сомнения, то обстоятельство, что над ним никто не довлел.]
18. Поэтому и говорится: если знаешь врага и знаешь себя, успех обеспечен тебе в сотне битв. Если знаешь себя, но не знаешь врага, победы будут чередоваться с поражениями.
[Ли Чуань приводит пример Фу Цзяня, правителя государства Цинь, который в 383 г. н. э. отправился с огромной армией в поход против императора Цзинь. Когда его предостерегли от высокомерного отношения к армии противника, во главе которой стояли такие военачальники, как Се Ань и Хуань Чун, он хвастливо ответил: «За моей спиной население восьми провинций, пехота и кавалерия общим числом до миллиона. Да они могут запрудить реку Янцзы, просто бросив туда свои хлысты. Чего мне бояться?» Тем не менее очень скоро его армия потерпела сокрушительное поражение у реки Фэй, и ему пришлось поспешно отступить.]
Если не знаешь ни врага, ни себя, будешь проигрывать в каждой битве.
[Чжан Юй сказал: «Когда знаешь врага, можешь успешно наступать; когда знаешь себя, можешь успешно обороняться. Нападение, – добавляет он, – это секрет успешной обороны; оборона же есть планирование наступления». Трудно придумать более лаконичное и удачное описание коренного принципа военного искусства.]
Перевод с китайского и комментарии британского синолога Лайонела Джайлза (1875–1958). Занимал должность заведующего отделом восточных рукописей и книг Британского музея. Наиболее известен переводами «Трактата о военном искусстве» Сунь-цзы (1910 г.) и «Аналектов» Конфуция.
Две с половиной тысячи лет назад Сунь-цзы написал этот ставший классическим трактат, основываясь на китайском военном опыте и китайской военной философии. Идеи Сунь-цзы с тех пор использовались не только военными, но также адаптировались для применения в политике, в бизнесе и в повседневной жизни. Эта книга призвана помочь каждому из читателей получить преимущество над своими оппонентами, будь то на поле брани или за столом переговоров.
Потенциал
1. Сунь-цзы сказал: «Управление большой армией в принципе не отличается от управления небольшим числом людей. Вопрос лишь в том, чтобы правильно разделить их на группы».
[Имеется в виду разделение армии на полки, роты и т. д., во главе которых стоят офицеры. Ду Му напоминает знаменитый ответ, который Хань Синь дал императору Хань, когда тот спросил: «Как ты думаешь, насколько большой армией я способен управлять?» – «Не больше ста тысяч, ваше величество». – «А ты?» – «Как вам сказать? Чем больше, тем лучше».]
2. Вести в бой множество людей все равно что вести в бой небольшое их число: все дело в построении и сигналах.
3. Для того чтобы войско могло выдержать удар наступающего противника и сохранить свои позиции, следует прибегать к различного рода маневрам, прямым и обходным.
[Здесь мы подходим к самой интересной части трактата Сунь-цзы, обсуждению ЧЖЭН и ЦИ. Осознать полное значение этих двух терминов и дать их точный перевод чрезвычайно сложно. Поэтому, прежде чем двигаться дальше, стоит сопоставить замечания на эту тему, сделанные разными комментаторами. Ли Чуань: «Противостоять неприятелю лицом к лицу – это ЧЖЭН, обойти его с фланга – это ЦИ». Цзя Линь: «Встречая неприятеля, войско должно быть построено обычным образом, но, чтобы обеспечить победу, необходимо использовать необычные маневры». Мэй Яочэнь: «ЦИ – это активность, ЧЖЭН – пассивность; пассивность – это когда вы ждете удобного случая, тогда как активность – это сама победа». Хо Ши: «Мы должны заставить неприятеля смотреть на нашу прямую атаку как на некую военную хитрость и наоборот. Таким образом ЧЖЭН может превращаться в ЦИ, а ЦИ – в ЧЖЭН». В пример он приводит знаменитый подвиг Хань Синя, который, идя в поход якобы на Линьцзинь (ныне это Чжаои в провинции Шэньси), внезапно переправил огромные силы через Хуанхэ и застал неприятеля врасплох («Цянь Хань Шу», гл. 3). Нам говорят, что поход на Линьцзинь в данном случае был ЧЖЭН, тогда как неожиданный маневр был ЦИ. Чжан Юй так резюмирует разные взгляды на эти термины: «У военных авторов нет единства в отношении значения ЦИ и ЧЖЭН. Вэй Ляо-цзы (IV век до н. э.) говорит: «Прямолинейные действия хороши при фронтальных атаках, обходные маневры хороши при атаках с тыла». Цао-гун говорит: «Бросаться на неприятеля через линию фронта – это прямая операция; появиться в тылу у противника – это обходной маневр». Ли Вэй-гун (VI–VII века н. э.) говорит: «На войне прямолинейный марш есть ЧЖЭН, всякого же рода поворотные движения суть ЦИ». Эти авторы попросту рассматривают ЧЖЭН как ЧЖЭН, а ЦИ как ЦИ. Они не замечают того, что два понятия могут перетекать одно в другое, как две половинки круга (см. ниже п. 11 ). В самую суть вопроса проникает комментарий императора Тан Тай Цзуня: «Маневр ЦИ может превратиться в ЧЖЭН, если мы заставляем врага смотреть на него как на ЧЖЭН, и тогда наш главный удар превращается в ЦИ и наоборот. Главный секрет в том, чтобы запутать противника, не дав ему разгадать наши истинные намерения». Более четкое определение может быть таким: любая атака или иная операция, на которой сосредоточено внимание противника, есть ЧЖЭН, тогда как ЦИ есть то, что застает неприятеля врасплох или приходит с неожиданной стороны. Если неприятель замечает маневр, который планировался как ЦИ, то он сразу же превращается в ЧЖЭН.]
4. Если нацеливать главный удар на самые уязвимые места обороны, это будет равносильно удару камнем по яйцу.
5. В любом сражении прямой метод может быть использован для вступления в бой, но для обеспечения победы применяются непрямые, обходные методы.
[Чжан Юй говорит: «Неустанно развивай обходные маневры, нанося удары с флангов или с тыла». Блестящим примером обходного маневра, решившего судьбу всей кампании, был ночной марш лорда Робертса вокруг Пейвар-Котала во время Второй афганской войны.]
6. Эффективно применяемые тактические приемы бесконечны, как Небо и Земля, неистощимы, как реки и ручьи. Подобно солнцу и луне, они заканчиваются и начинаются снова; подобно четырем временам года, проходят, чтобы вернуться.
[Ду Юй и Чжан Юй воспринимают это как пермутации ЦИ и ЧЖЭН. Но здесь Сунь-цзы не упоминает ЧЖЭН вообще, если только вслед за Чжэн Юйсянем мы не предположим, что из текста выпал соответствующий кусок. Разумеется, он уже неоднократно указывал на то, что в военных операциях эти два понятия настолько тесно взаимосвязаны, что их нельзя рассматривать по отдельности. Однако здесь мы имеем дело с изложенным образным языком описанием почти бесконечных ресурсов настоящего лидера.]
7. В музыке всего несколько нот, однако мелодий из них можно создать столько, что ввек не переслушаешь.
8. Основных цветов всего лишь четыре (синий, желтый, красный и черный), однако комбинаций красок из них можно создать столько, что ввек не пересмотришь.
9. Вкусов всего лишь пять (кислый, острый, соленый, сладкий, горький), однако вкусовых комбинаций из них можно создать столько, что ввек не перепробуешь.
10. В бою есть только два метода атаки – прямой и обходной, однако, комбинируя их, можно придумать бесконечное количество маневров.
11. Прямой и обходной способы поочередно преобразуются один в другой. Это как движение по кругу – конца никогда не будет. Можно ли исчерпать возможности таких комбинаций?
12. Нападение войска подобно натиску бурного потока, увлекающего за собой даже крупные камни.
13. Вовремя принятое решение можно уподобить своевременному броску сокола, который позволяет ему настичь и уничтожить жертву.
[Китайский оригинал в этом месте наиболее труден для понимания, особенно ключевое слово этой фразы, которое никак не поддается переводу. Ду Му толкует это слово как «измерение или оценка расстояний». Но такое толкование плохо согласуется со сравнением в п. 15. Мне кажется, в применении к соколу это определение обозначает инстинктивное САМООБЛАДАНИЕ, не дающее птице броситься на жертву раньше времени, до того, как наступит наиболее подходящий для атаки момент, и сочетающееся со здравомыслием, позволяющим вовремя определить, что нужный момент наступил. Для полководца обладать аналогичным качеством чрезвычайно важно. Открывать огонь или начинать атаку следует только тогда, когда это обеспечит наибольший эффект. Когда во время Трафальгарской битвы в бой вступил флагманский корабль «Victory», он в течение нескольких минут подвергался обстрелу, но не отвечал на пальбу. Нельсон хладнокровно дождался, когда его судно подошло вплотную к ближайшему из кораблей неприятеля, и приказал идти на абордаж.]
14. Следовательно, хороший воин с самого начала грозен и быстр в своих решениях.
[Комментаторы относят «решения» к упоминавшемуся выше измерению расстояний, имея в виду, что противнику надо дать приблизиться, прежде чем наносить удар. Но я не могу удержаться от мысли, что Сунь-цзы использовал это слово в фигуральном смысле, сравнимом с идиомой «раз-два – и в дамки». Сравните с комментарием Ван Си, который завершает описание охотничьих повадок сокола такими словами: «Именно такой психологический момент должен уметь поймать и командир во время военных действий».]
15. Потенциал можно уподобить натянутой тетиве арбалета, а решение – спуску курка.
[Никто из комментаторов, похоже, не постиг истинный смысл этого сравнения с потенциальной энергией, или силой, которая застыла в тетиве арбалета, пока ее не высвободит палец, лежащий на спусковом крючке.]
16. В суматохе боя может ощущаться некий беспорядок, однако это лишь кажется; в суматохе и хаосе боевой порядок может быть внешне нарушен, но это вовсе не признак поражения.
[Мэй Яочэнь комментирует: «Если подразделения армии четко знают свои задачи и между ними согласованы сигналы взаимодействия, то разного рода перемещения, разделения, соединения, имеющие место в ходе боя, могут создавать видимость беспорядка, но это лишь видимость. Ваше подразделение может растерять свой авангард и арьергард, диспозиции могут перемешаться, но сила подразделения как боевой единицы от этого не ослабевает».]
17. Имитация беспорядка требует строжайшей дисциплины. Чтобы казаться трусливым, надо быть храбрым. Чтобы казаться слабым, надо быть сильным.
[Чтобы перевод имел смысл, необходимо несколько сгладить резко парадоксальную форму оригинала. Цао-гун намекает на смысл фразы следующим кратким примечанием: «Все это служит для маскировки истинного состояния войска». Но Ду Му первым расставляет все по полочкам: «Если мы хотим имитировать замешательство в своих рядах, потребуется полная слаженность действий и строжайшая дисциплина. Если мы хотим изобразить страх, чтобы заманить неприятеля, для этого нужно иметь большую смелость. Если мы хотим показать себя слабыми, чтобы внушить неприятелю чрезмерную самонадеянность, мы должны превосходить его в силе».]
18. Сокрытие порядка под завесой беспорядка – это вопрос правильного распределения сил между подразделениями;
[См. выше п. 1 .]
сокрытие мужества под маской робости предполагает запас скрытой силы;
[Многие комментаторы здесь упорно истолковывают один из иероглифов не так, как он трактуется в других местах этой главы. Так, Ду Му говорит: «Видя, что обстоятельства у нас благоприятные, но мы тем не менее не переходим в наступление, неприятель решит, что мы боимся».]
маскировку силы слабостью можно осуществить за счет тактических диспозиций.
[Чжан Юй рассказывает следующую историю о Гао-цзу, первом императоре Хань: «Желая сокрушить хунну, он послал шпионов, чтобы они разведали положение неприятеля. Но хунну, предупрежденные об этом, тщательно замаскировали своих лучших воинов и лошадей, выставив напоказ лишь больных солдат, немощных стариков и изнуренный скот. Вследствие этого все разведчики рекомендовали императору напасть на хунну. Один только Лоу Цзин воспротивился этому, сказав: “Когда две страны собираются воевать, они, естественно, склонны бахвалиться своей силой. Однако наши шпионы обнаружили лишь стариков и раненых. Наверняка это какая-то хитрость с их стороны, и нам было бы неразумно нападать на них”. Однако император пренебрег его словами, вследствие чего попал в засаду и был окружен под Байдэном».]
19. Тому, кто умеет манипулировать неприятелем, достаточно демонстрировать некую обманчивую ситуацию – и неприятель будет действовать соответственно ей.
[Цао-гун отмечает: «Покажи свою слабость и нужду». Ду Му говорит: «Если наша сила превосходит силу неприятеля, можно имитировать слабость, чтобы заманить его; но, если мы слабее, ему надо дать понять, что мы очень сильны, чтобы он держался подальше. Вообще, надо стараться управлять движениями неприятеля, показывая ему определенные знаки и вызывая соответствующие реакции». Показательна следующая история, произошедшая с Сунь Бинем, потомком Сунь У. В 341 г. до н. э., когда государство Ци находилось в состоянии войны с государством Вэй, Тянь Цзи и Сунь Бинь были посланы против Пан Чжуаня, полководца, который ко всему прочему был смертельным врагом Сунь Биня. Сунь Бинь предложил: «Государство Ци славится своей трусостью, и потому наши враги презирают нас. Надо принять это обстоятельство в расчет». Когда его армия пересекла границу Вэй, в первую ночь он приказал зажечь сто тысяч огней, во вторую ночь – пятьдесят тысяч, а в третью – лишь двадцать тысяч. Видя это, Пан Чжуань бросился за ними в погоню, говоря себе: «Я так и знал, что в Ци одни трусы: численность их войска уже убавилась больше чем наполовину». Отходя, Сунь Бинь оказался в узком ущелье, в которое, по его расчетам, преследователи должны были вступить лишь с наступлением темноты. Там стояло дерево без коры, и он написал на нем: «Под этим деревом умрет Пан Чжуань». С наступлением темноты он расположил своих лучших лучников в засаде, приказав им стрелять по источнику света. Поздно вечером Пан Чжуань прибыл на место и заметил дерево. Ему захотелось прочитать, что там написано, и он зажег свет. Обрушившаяся лавина стрел убила Пан Чжуаня на месте, а его войско охватила паника. Такую версию истории излагает Ду Му. В «Ши цзи» она излагается не столь драматично, но более правдиво с исторической точки зрения: Пан Чжуань в отчаянии перерезает себе горло, когда его армию разбивают наголову.]
Он жертвует чем-то, и неприятель может клюнуть на это.
20. Предлагая противнику приманку, он побуждает его наступать, а сам в это время с отборным отрядом подстерегает его в засаде.
[С исправлением текста, предложенным Ли Цзином, фраза читается так: «а сам в то же время с главными силами таится в засаде».]
21. Умный командир полагается на суммарный потенциал войска и не требует слишком многого от отдельных солдат.
[Ду Му говорит: «Прежде всего он учитывает мощь армии в целом и лишь затем оценивает таланты отдельных воинов и использует их там, где они принесут больше всего пользы. Он не требует совершенства от бесталанных».]
Это наделяет его способностью правильно подбирать людей и использовать их суммарный потенциал.
22. Когда он использует суммарную потенциальную энергию войска, его воины уподобляются лавине камней. Сам по себе камень неподвижен, когда лежит на ровной поверхности, и двигаться начинает только на склоне горы. Если он угловатый, он так и останется лежать, но если он круглый, то покатится.
[Цао-гун называет это «использованием природной или внутренней силы».]
23. Таким образом, энергия войска подобна энергии лавины круглых камней, которые катятся с горы высотой в тысячу футов. Но довольно об энергии.
[Главный урок этой главы, по мнению Ду Му, в том, что на войне первостепенное значение имеет способность быстро маневрировать и атаковать. «В этом случае, – добавляет он, – хорошего результата можно добиться даже малыми силами».]
«Был человек, которой имел всего 30 000 войска и в Поднебесной никто не мог противостоять ему. Кто это? Отвечаю: Сунь-цзы.»
Согласно «Запискам» Сыма Цяня, Сунь-цзы был полководцем княжества У во время правления князя Хо-люя (514-495 г. до н.э.). Именно заслугам Сунь-цзы приписываются военные успехи княжества У, принесшие его князю титул гегемона. Согласно традиции принято считать, что именно для князя Хо-люя и был написан «Трактат о военном искусстве» (500 г. до н.э.).
Трактат Сунь-цзы оказал принципиальное влияние на все военное искусство Востока. Будучи первым из всех трактатов по военному искусству, трактат Сунь-цзы постоянно цитируется военными теоретиками Китая от У-цзы до Мао-цзе-дуна. Особое место в военно-теоретической литературе Востока занимают комментарии к Сунь-цзы, из которых первые появились еще в эпоху Хань (206 г. до н.э. – 220 г. н.э.), а новые продолжают создаваться и по сей день, хотя сам Сунь-цзы не заботился о сопровождении своего трактата примерами и пояснениями.
Из всех «Семи военных канонов» «Военная стратегия» Сунь-цзы, традиционно известная как «Искусство войны», получила наибольшее распространение на Западе. Впервые переведенная французским миссионером около двух столетий назад, она постоянно изучалась и использовалась Наполеоном, и, возможно, некоторыми представителями нацистского главнокомандования. В течении двух последних тысячелетий она оставалась самым важным военным трактатом в Азии, где даже простые люди знали ее название. Китайские, японские, корейские военные теоретики и профессиональные солдаты обязательно изучали ее, и многие из стратегий сыграли немаловажную роль в легендарной военной Японии, начиная с VIII века.
Долго считалось, что «Искусство войны» является древнейшим и наиболее глубоким военным трактатом Китая. Однако, даже если пренебрегать вероятностью более поздних наслоений и изменений, нельзя игнорировать факт более чем двухтысячелетней истории ведения боевых действий и существования тактики до 500 г. до н.э. и приписывать фактическое создание стратегии одному Сунь-цзы. Сжатый, часто абстрактный характер его пассажей приводится в свидетельство того, что книга была составлена на раннем этапе развития китайского письма, но можно выдвинуть в равной степени неотразимый аргумент, что столь философски изощренный стиль возможен лишь при наличии опыта боевых сражений и традиции серьезного изучения военной тематики. Базовые концепции и общие пассажи скорее всего говорят в пользу обширной военной традиции и прогрессирующих знаний и опыта, чем в пользу «творения из ничего».
В настоящее время существуют три точки зрения о времени создания «Искусства войны». Первая приписывает книгу историческому деятелю Сунь У, полагая, что окончательная редакция была сделана вскоре после его смерти в начале V в. до н.э. Вторая, основывающаяся на самом тексте, приписывает его к середине – второй половине периода «Борющихся Царств» (IV или III вв. до н.э.). Третья, также базирующаяся на самом тексте, а также на ранее открытых источниках, помещает его где-то во второй половине V в. до н.э.
Едва ли будет установлена подлинная дата, однако, вполне вероятно, что такая историческая личность существовала, и сам Сунь У не только служил стратегом и, возможно, командующим, но и составил канву книги, носящей его имя. Затем, самое существенное передавалось из поколения в поколение в семье или в школе ближайших учеников, с годами исправляясь и обретая все более широкое распространение. Самый ранний текст был, возможно, отредактирован знаменитым потомком Сунь-цзы Сунь Бинем, который также широко использовал его учение в своих «Военных методах».
О Сунь-цзы упоминают многие исторические источники, включая «Ши цзи», однако «Вёсны и Осени У и Юэ» предлагают более интересный вариант:
"На третьем году правления Хэлюй-вана полководцы из У хотели напасть на Чу, но никаких действий не последовало. У Цзысюй и Бо Си говорили друг другу: «Мы готовим воинов и расчеты от имени правителя. Эти стратегии будут выгодны для государства, и поэтому правитель должен напасть на Чу. Но он не отдает приказов и не желает собирать армию. Что мы должны делать?». Спустя какое-то время, правитель царства У спросил У Цзысю и Бо Си: «Я хочу послать армию. Что вы думаете об этом?» У Цзысюй и Бо Си ответили: «Мы хотели бы получить приказы». Правитель У втайне полагал, что эти двое затаили глубокую ненависть к Чу. Он очень боялся, что эти двое поведут армию только для того, чтобы быть уничтоженными. Он взошел на башню, повернулся лицом к южному ветру и тяжело вздохнул. Спустя какое-то время, он вздохнул снова. Никто из министров не понял мыслей правителя. У Цзысюй догадался, что правитель не примет решения, и тогда рекомендовал ему Сунь-цзы.
Сунь-цзы по имени У, был родом из царства У. Он преуспел в военной стратегии, но жил вдали от двора, поэтому простые люди не знали о его способностях. У Цзысюй, будучи сведущим, мудрым и проницательным, знал, что Сунь-цзы может проникнуть в ряды врага и уничтожить его. Однажды утром, когда он обсуждал военные дела, он рекомендовал Сунь-цзы семь раз. Правитель У сказал: «Раз вы нашли оправдание, чтобы выдвинуть этого мужа, я хочу видеть его». Он спрашивал Сунь-цзы о военной стратегии и каждый раз, когда тот выкладывал ту или иную часть своей книги, не мог найти достаточных для похвалы слов. Очень довольный, правитель спросил: «Если возможно, я хотел бы подвергнуть вашу стратегию маленькой проверке». Сунь-цзы сказал: «Это возможно. Мы можем провести проверку с помощью женщин из внутреннего дворца». Правитель сказал: «Согласен». Сунь-цзы сказал: «Пусть две любимые наложницы вашего величества возглавят два подразделения, каждая поведет одно». Он приказал всем тремстам женщинам надеть шлемы и доспехи, нести мечи и щиты и выстроиться. Он обучил их военным правилам, то есть идти вперед, отходить, поворачиваться налево и направо и разворачиваться кругом в соответствии с боем барабана. Он сообщил о запретах и затем приказал: «С первым ударом барабана вы должны все собраться, со вторым ударом наступать с в руках, с третьим построиться в боевой порядок». Тут женщины, прикрыв рот руками, рассмеялись. Затем Сунь-цзы лично взял в руки палочки и ударил в барабан, отдавая приказания три раза и объясняя их пять раз. Они смеялись, как и прежде. Сунь-цзы понял, что женщины будут продолжать смеяться и не остановятся. Сунь-цзы был в ярости. Глаза у него были широко открыты, голос подобен рыку тигра, волосы встали дыбом, а завязки шапочки порвались на шее. Он сказал Знатоку законов: «Принесите топоры палача».
[Затем] Сунь-цзы сказал: «Если инструкция не ясна, если разъяснениям и приказам не доверяют, то это вина полководца. Но когда эти инструкции повторены три раза, а приказы объяснены пять раз, а войска по-прежнему не выполняют их, то это вина командиров. Согласно предписаниям военной дисциплины, каково наказание?» Знаток законов сказал: «Обезглавливание!» Тогда Сунь-цзы приказал отрубить головы командирам двух подразделений, то есть двум любимым наложницам правителя.
Правитель У взошел на площадку, чтобы наблюдать, когда двух его любимых наложниц собирались обезглавливать. Он спешно отправил чиновника вниз с приказом: «Я понял, что полководец может управлять войсками. Без этих двух наложниц пища мне будет не в радость. Лучше не обезглавливать их». Сунь-цзы сказал: «Я уже назначен полководцем. Согласно правилам для полководцев, когда я командую армией, даже если приказы отдаете вы, я могу выполнять». [И обезглавил их].
Он снова ударил в барабан, и они двигались налево и направо, вперед и назад, разворачивались кругом согласно предписанным правилам, не смея даже прищуриться. Подразделения молчали, не осмеливаясь взглянуть вокруг. Затем Сунь-цзы доложил правителю У: «Армия уже хорошо повинуется. Я прошу ваше величество взглянуть на них. Когда бы вы не захотели использовать их, даже заставить пройти через огонь и воду, это не составит трудностей. Их можно использовать для приведения Поднебесной в порядок».
Однако правитель У неожиданно оказался недоволен. Он сказал: «Я знаю, что вы превосходно руководите армией. Даже если благодаря этому я стану гегемоном, места для их обучения не будет. Полководец, пожалуйста, распустите армию и возвращайтесь к себе. Я не желаю продолжать». Сунь-цзы сказал: «Ваше величество любит только слова, но не может постигнуть смысл». У Цзысюй увещевал: «Я слышал, что армия – это неблагодарное дело, и ее нельзя произвольно проверять. Поэтому, если кто-либо формирует армию, но не выступает с карательным походом, военное Дао не проявится. Сейчас, если ваше величество искренне ищет талантливых людей и хочет собрать армию для того, чтобы наказать жестокое царство Чу, стать гегемоном в Поднебесной и устрашить удельных князей, если вы не назначите Сунь-цзы главнокомандующим, кто сможет перейти Хуай, пересечь Сы и пройти тысячу ли чтобы вступить в сражение?»
Тогда правитель У воодушевился. Он приказал бить в барабаны, чтобы собрать штаб армии, созвал войска и напал на Чу. Сунь-цзы взял Шу, убив двух полководцев-перебежчиков: Кай Юя и Чжу Юна."
В биографии, содержащейся в «Ши цзи», дальше говорится, что «на западе он одержал победу над могущественным царством Чу и дошел до Ин. На севере устрашил Ци и Цзинь, и его имя стало знаменитым среди удельных князей. Это произошло благодаря силе Сунь-цзы».
После 511 г. до н.э. Сунь-цзы ни разу не упоминался письменными источниками ни как главнокомандующий войск, ни как придворный. По-видимому, Сунь-цзы, будучи сугубо военным человеком, не захотел участвовать в придворных политических играх того времени и проживал в удалении от дворцовых интриг и летописцев.
Трактат о военном искусстве Сунь-цзы
(Пока оценок нет)
Название: Трактат о военном искусстве
Автор: Сунь-цзы
Год: 2015
Жанр: Древневосточная литература, Зарубежная образовательная литература, Зарубежная старинная литература, Философия
О книге «Трактат о военном искусстве» Сунь-цзы
«Трактат о военном искусстве» является древнейшим литературным памятником древнекитайской культуры, в котором отображены основные принципы искусства ведения войны, актуальные до сих пор. Прошли тысячелетия, однако никто не смог так удачно сформулировать их, как когда-то древнекитайский «военный философ» Сунь-Цзы. До сих пор этот трактат активно используют в программах обучения не только Китая, но и Японии. Это произведение оказало колоссальное влияние на развитие военного искусства на Востоке.
«Трактат о военном искусстве» всего на 500 лет старше Библии, однако, его тиражи за все годы сопоставимы с количеством выпущенных экземпляров самой гуманной книги на свете. Как оказалось, читать книги о любви Бога и об искусстве проведения войны одинаково интересно.
Сунь-Цзы выступает против любой войны, считая ее злом, которое приносит убыток государству, кровь и слезы ее народу. Если войне и суждено быть, то она должны быть быстрой, эффективной и мобильной. Всегда необходимо знать свои сильные и слабые стороны и своего врага. Не стоит жалеть деньги на работу шпионов, так или иначе это обойдется дешевле, чем содержание всей армии. Надо владеть информацией о размещении войск врага, изучить стратегию противника, выучить его больные места.
В концепцию Сунь-Цзы входят такие принципы: планирование и предварительные расчеты, заманивание противника в ловушку, по возможности избегать стычек с противником, разбить войско врага по частям, быстрая, адекватная реакция, поддерживание дисциплины и поднятие боевого духа. Трактат также обучает военачальников, как правильно вести себя с войском. Чрезмерная жестокость, как и излишняя либеральность, крайне недопустимы, они могут привести к потере контроля над войском. «Искусство войны» учит различным хитростям: как обмануть соперника, как вычислить его стратегию, рассказывает о технических моментах.
Очень интересно читать в книге о техниках и стратегиях ведения боя даже неосведомленному в этой теме человеку. Первое впечатление, что трактат будет читаться довольно тяжело, и он насыщен различными сложными терминами и понятиями, однако на деле все обстоит намного проще. Лаконично, емко, структурировано, четко, без лишней воды изложены основные постулаты и приемы ведения войны. В современное время такая книга актуальна не только по военным вопросам, это прекрасный самоучитель и в бизнесе, который учит выбирать правильную стратегию и с успехом выходить из любой трудной ситуации, также она понравится психологам и руководителям.
